Первые шаги рискового финансирования можно было наблюдать в США уже в 40-е годы. Самостоятельные формы венчурный капитал приобрел в 60 – 70-х годах. Успех был связан с деятельностью множества ученых, изобретателей и менеджеров, получивших хорошую профессиональную подготовку в крупных корпорациях, выгодно отличающих их от традиционно мелких предприятий [9].
Результативность малого венчурного бизнеса оказалась настолько значительной, что побудила крупные корпорации к созданию аналогичных подразделений внутри собственной структуры как альтернативной формы организации. Это было вызвано тем, что такая форма орагнизации могла поспособствовать преодолению тенденции к торможению научно-технического прогресса.
По признанию зарубежных исследователей, консерватизм крупных корпораций побудил их все более активно копировать организацию НИОКР по образцу мелких фирм. Они стали создавать мелкие автономные внутренние организационные единицы, ставя перед ними конкретную задачу – целевой проект и связывая его успешное выполнение с крупным материальным и моральным вознаграждением. Кроме того, возникают новые мелкие и средние венчурные компании, сознательно создаваемые крупными корпорациями для выполнения ряда перспективных работ, которые в рамках материнской компании признаны нецелесообразными и неэффективными [9].
Обострение международной конкуренции, сжатие сроков разработки технических новшеств заставило руководителей крупного капитала признать, что в современных условиях почти ни одна из солидных фирм не в состоянии ограничиваться только самостоятельными разработками. А это поставило их перед необходимостью координации и объединения усилий. Настоящий «бум» в венчурном бизнесе произошел в конце 70-х годов, когда государство, осознав преимущества мелкого предпринимательства в области внедренческой деятельности, стало активно поощрять многочисленные венчурные проекты. Фонды «рискового капитала» пользуются большими налоговыми льготами. В частности, произошло резкое снижение налоговой ставки, по которой облагается доход этих фондов от операций с ценными бумагами, в результате чего увеличился годовой объём средств, предлагаемых компаниями рискового капитала.
В 70-х – начале 80-х гг. появляется новое поколение венчурных фирм, выполняющих функцию организации совместных программ НИОКР крупного капитала. Эти новые фирмы получили название совместных венчур или совместных рисковых компаний. Уже в начале 80-х годов в США насчитывалось примерно 100 тыс. чел., работающих на дому с помощью персональных компьютеров. В начале 90-х годов их число перевалило за 10 млн. человек. С этой точки зрения совместные венчуры следует рассматривать как новую форму организации [10]. В России тема венчурной деятельности является слабо изученной на данном этапе. Здесь идёт некоторое противопоставление западной модели. Проявляется это в том, что в России большая часть венчурных проектов зарождается не на малых предприятиях, а в крупных организациях, способных оплатить собственные исследования. Также это связано с тем, что для привлечения инвестиций в проект или выделения денежных средств из бюджета предприятия на изучение и производство нового продукта требуется обоснованный проект. Разработка подобного проекта требует качественного высшего образования, опыта работы в той сфере, к которой относится проект и сочетания многих других более мелких факторов. И интеллектуальные ресурсы, способные разработать по-настоящему реальный проект, сочетающие в себе вышеуказанные признаки, зачастую встречаются именно в крупных корпорациях либо являются их бывшими сотрудниками.
