К законодательству, регулирующему вопросы международного усыновления в России, следует отнести положения Правил передачи детей на усыновление (удочерение) и осуществления контроля за условиями их жизни и воспитания в семьях усыновителей на территории РФ, которые в том числе определяют порядок передачи детей, являющихся гражданами РФ, на усыновление гражданам РФ, постоянно проживающим за пределами территории РФ, иностранным гражданам или лицам без гражданства, и некоторые другие нормативные правовые акты.

Особое значение при рассмотрении таких дел имеют и постановления Пленума. Здесь в первую очередь следует сказать о Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 г. N 8 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел об усыновлении (удочерении) детей».

В данном Постановлении подробно разъясняются вопросы подсудности, требований к оформлению заявления об усыновлении, составе лиц, участвующих в деле, порядок усыновления братьев и сестер, разъясняется недопустимость объединения просьбы об усыновлении с требованиями о защите имущественных прав ребенка, разъяснена возможность участия усыновляемых детей при рассмотрении дел об установлении усыновления. Постановление дает определение интересов ребенка, под которыми при усыновлении следует, в частности, понимать создание благоприятных условий (как материального, так и морального характера) для их воспитания и всестороннего развития. Кроме того, в Постановлении содержатся рекомендации о том, какие обстоятельства следует принимать во внимание при оценке обоснованности усыновления детей иностранными гражданами, лицами без гражданства и гражданами РФ, проживающими за пределами России.

Применяя иностранное законодательство при рассмотрении дел о международном усыновлении, суд, исследуя в судебном заседании законодательство государства, гражданами которого являются усыновители, устанавливает, таким образом, наличие или отсутствие препятствий к тому, чтобы заявители могли стать усыновителями (например, в связи с разницей в возрасте усыновителя и усыновляемого, в случае, когда заявление подано одиноким лицом). Следует отметить, что копии текста закона или иного правового акта иностранного государства прилагаются усыновителями к заявлению об усыновлении. Правило об использовании при международном усыновлении законодательства иностранного государства имеет целью обеспечение стабильности усыновления в соответствующем государстве. В некоторых судах субъектов РФ имеются наряды, в которых содержатся выдержки из семейного законодательства разных государств по вопросам усыновления детей. В отдельных случаях суды запрашивают в соответствующем государственном органе иностранного государства официальные разъяснения по применению норм иностранного права.

Предоставляемые в суд документы усыновителей — иностранных граждан, в том числе и нормы иностранного законодательства, должны быть легализованы в установленном порядке, переведены на русский язык. Подпись переводчика подлежит удостоверению в консульском учреждении или дипломатическом представительстве РФ в государстве места жительства усыновителей либо нотариусом на территории РФ.

Иностранные официальные документы признаются в суде письменными доказательствами без их легализации в случаях, предусмотренных международным договором РФ.

В частности, легализация документов не требуется в отношениях между государствами — участниками Конвенции, отменяющей требование легализации иностранных официальных документов (заключена в Гааге 5 октября 1961 г., вступила в силу для России 31 мая 1992 г.).

Вместо дипломатической или консульской легализации официальных документов в государствах — участниках Конвенции в подтверждение подлинности подписей должностных лиц, печатей или штампов на документе компетентным органом государства, в котором этот документ был совершен, проставляется апостиль (специальный штамп, который проставляется на официальных документах и нотариально заверенных копиях документов и не требует дальнейшего заверения или легализации), по форме и содержанию он должен соответствовать требованиям Гаагской конвенции 1961 г.

На практике при рассмотрении дел об усыновлении судом в обязательном порядке исследуется законодательство иностранного государства, гражданами которого являются усыновители. При этом документы, подтверждающие содержание норм иностранного семейного права по вопросам усыновления, представляются самими кандидатами в усыновители, исследуются судом в судебном заседании, что отражается в протоколе судебного заседания и в решении суда. Указанные документы должны быть надлежащим образом удостоверены в иностранном государстве, легализованы в установленном порядке, переведены на русский язык, подпись переводчика удостоверена нотариусом на территории Российской Федерации.

Предоставленное законодательство иностранного государства исследуется для выяснения вопросов о возможности заявителей быть усыновителями, об отсутствии препятствий для них быть усыновителями, что отражается в каждом решении суда. В частности, суд в каждом конкретном случае устанавливает, что не имелось препятствий у заявителей быть усыновителями в связи с разницей в возрасте усыновителей и усыновляемого. В случае, когда заявление было подано одиноким лицом, суд, анализируя законодательство государства, гражданином которого он является, выясняет, что данное обстоятельство не являлось препятствием к усыновлению ребенка.

Приведем конкретный пример из судебной практики.

Так, по гражданскому делу по заявлению гражданки Франции М. об усыновлении гражданина РФ несовершеннолетнего К., судом были исследованы выдержки из Гражданского кодекса Франции, в том числе раздела 8 «Об усыновлении», а также ст. 18 и 19 Гражданского кодекса и Кодекса семьи и общественной жизни Франции (законодательная часть). Данные выписки из законодательства Франции представлены усыновителем, верность копий оригиналу удостоверены подписью нотариуса, который засвидетельствовал также то, что представленные законы являются действующими на момент их заверения во Франции. По результатам исследования Гражданского кодекса и Социально-семейного кодекса (Кодекса семьи и общественной жизни) Франции суд пришел к выводу о том, что ограничений для усыновления одинокими лицами законодательство Франции не содержит, препятствий к усыновлению не имеется и права усыновленного в РФ ребенка будут защищены на территории Франции. Дело было рассмотре  о с вынесением решения об удовлетворении заявления об усыновлении, в апелляционном порядке решение обжаловано не было.

Исходя из изложенного нельзя не согласиться с обоснованным мнением А.П. Фокова о том, что дела об усыновлении (удочерении) детей в силу своей специфики представляют особую сложность, требуют тщательной досудебной подготовки и неукоснительного соблюдения закона на всех последующих стадиях судопроизводства по этой категории дел, с тем чтобы споры разрешались в пользу всех заинтересованных лиц.

В 2013 году количество дел о международном усыновлении, рассмотренных судами с вынесением решения, по сравнению с 2012 годом уменьшилось на 48,6%, а по сравнению с 2011 годом уменьшилось на 59,5 %. При этом, если в 2012 году дела о международном усыновлении составляли 49,2% от всех оконченных областными и равными им судами по первой инстанции гражданских дел, то в 2013 году этот показатель снизился до 26,6%.

С участием детей указанного возраста рассматривались дела о международном усыновлении Верховным Судом Республики Коми и Верховным Судом Удмуртской Республики, Приморским краевым судом, Владимирским, Кировским, Ленинградским, Московским, Нижегородским, Омским, Тамбовским и Челябинским областными судами, Московским и Санкт-Петербургским городскими судами.

Указанная практика соответствует положениям статьи 12 Конвенции о правах ребенка и статьи 57 Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ), которыми закреплено право ребенка свободно выражать свое мнение по всем вопросам, затрагивающим его интересы, а также быть заслушанным в ходе любого судебного или административного разбирательства. Кроме того, такая практика наиболее полно отвечает и положениям пункта 1 статьи 132 СК РФ о возможности усыновления ребенка, достигшего возраста десяти лет только при наличии его согласия, поскольку в указанных случаях согласие ребенка на усыновление выясняется непосредственно судом, чем достигается более высокий уровень соблюдения прав и законных интересов ребенка.

В 2013 году имели место случаи, когда непосредственно в судебном заседании суд выяснял мнение ребенка по вопросу его усыновления и более младшего возраста, если суд приходил к выводу о том, что ребенок достиг достаточной степени развития и способен в силу этого сформулировать свои собственные взгляды.

Например, Нижегородский областной суд по двум делам, по которым заявления были удовлетворены, опрашивал детей в возрасте младше десяти лет (возраст детей составлял 8 лет 9 месяцев и 9 лет 3 месяца), а по одному делу, по которому было отказано в удовлетворении заявления об усыновлении двух братьев, возраст младшего из братьев составлял 8 лет 8 месяцев.

По ряду дел дети в возрасте младше десяти лет опрашивались в судебном заседании также Верховным Судом Республики Коми, Астраханским, Владимирским, Волгоградским, Кировским и Омским областными судами.

В указанных случаях детям, как правило, задавались вопросы о том, как долго они находятся в детском учреждении, как учатся, чем увлекаются, есть ли у них друзья, как они познакомились с заявителями и как с ними общались, что им понравилось в заявителях, понимают ли они, что в случае их усыновления они покинут детский дом, страну, своих друзей, готовы ли они к переменам в своей жизни.

Как показало обобщение судебной практики, такой подход к рассмотрению дел о международном усыновлении позволяет рассмотреть дело максимально с учетом интересов ребенка.

В качестве примера можно привести рассмотренное Владимирским областным судом дело по заявлению граждан Италии об удочерении ребенка 2004 года рождения, то есть не достигшего возраста десяти лет. Судом было установлено, что у девочки есть два родных брата 2000 и 1997 годов рождения, также оставшиеся без попечения родителей, и воспитывающиеся вместе с удочеряемой в детском доме, в отношении которых вопрос об усыновлении заявителями не ставился и которые возражали против удочерения их сестры.

С целью наилучшего обеспечения интересов ребенка суд признал необходимым выяснить мнение удочеряемой и ее братьев по рассматриваемому вопросу. В судебном заседании суд задал детям вопросы на предмет того, как тесно они общаются, дружат ли, как они относятся к возможному удочерению иностранными гражданами, готовы ли они к разлуке.

На вопросы суда девочка пояснила, что не согласна на удочерение гражданами Италии и не хочет ехать в Италию, желает остаться с братьями, которые ее любят, заботятся о ней, заступаются за нее. При этом она не против удочерения ее российскими гражданами, поскольку хочет остаться в России и не расставаться с братьями.

Опрос братьев показал, что они также возражают против удочерения своей сестры гражданами Италии, поскольку они постоянно общаются друг с другом, дружат, видятся каждый день, в случае же удочерения сестры они не смогут общаться. При этом старший брат удочеряемой пояснил, что всегда проживал вместе с братом и сестрой, отношения с которыми теплые и хорошие. Планирует в будущем учиться, устроиться на работу и стать опекуном брата и сестры. Кроме того, у них есть тетя, которая ежемесячно приезжает в детский дом, заботится о них.

Оценив в совокупности пояснения удочеряемого ребенка и ее братьев, а также учитывая иные установленные по делу обстоятельства (в частности, непринятие органами опеки и попечительства всех необходимых мер к устройству удочеряемой в семью ее родственников или в семью российских граждан), суд посчитал, что передача несовершеннолетней на удочерение гражданам Италии в указанном случае не будет соответствовать интересам ребенка и повлечет нарушение как ее прав, так и прав ее несовершеннолетних братьев. В связи с названными обстоятельствами суд отказал в удовлетворении заявления граждан Италии.

Согласно положениям пункта 4 статьи 124 СК РФ усыновление детей иностранными гражданами или лицами без гражданства допускается только в случаях, если не представляется возможным передать этих детей на воспитание в семьи граждан Российской Федерации, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, либо на усыновление родственникам детей независимо от гражданства и места жительства этих родственников.

Верховный Суд Российской Федерации в подпункте «а» пункта 14 постановления Пленума от 20 апреля 2006 года № 8 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел об усыновлении (удочерении) детей» разъяснил, что при подготовке дела к судебному разбирательству судье необходимо истребовать от органа опеки и попечительства документы, подтверждающие невозможность передачи ребенка на воспитание в семью граждан Российской Федерации или на усыновление родственникам ребенка независимо от гражданства и места жительства этих родственников, документ, подтверждающий наличие сведений об усыновляемом ребенке в федеральном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей, а также документы, содержащие информацию о предпринятых органами опеки и попечительства, региональным и федеральным оператором мерах по устройству (оказанию содействия в устройстве) ребенка, оставшегося без попечения родителей, на воспитание в семьи граждан Российской Федерации, постоянно проживающих на территории Российской Федерации (пункт 7 части 2 статьи 272 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 6 Федерального закона от 16 апреля 2001 года № 44-ФЗ «О государственном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей»).

При рассмотрении в 2013 году дел об усыновлении российских детей иностранными гражданами судами тщательно выяснялся вопрос о том, предлагался ли ребенок на воспитание в семьи граждан Российской Федерации, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, либо на усыновление его родственникам.

В этих целях суды исследовали представленные органами опеки и попечительства письменные документы. В частности, суды проверяли, с какого времени сведения о ребенке находились в федеральном банке данных о детях, истек ли установленный пунктом 4 статьи 124 СК РФ срок со дня поступления сведений о таких детях в федеральный банк данных о детях, оставшихся без попечения родителей; правильно ли были указаны сведения о ребенке (о его возрасте, состоянии здоровья и другие), предлагался ли он на воспитание в семьи граждан Российской Федерации, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, либо на усыновление его родственникам и, если предлагался, то по каким причинам указанные лица отказались от принятия ребенка на воспитание в семью (на усыновление, под опеку (попечительство), в приемную семью).

По некоторым делам для проверки юридически значимых сведений суды допрашивали в качестве свидетелей родственников ребенка.

Например, в ходе рассмотрения трех дел Воронежским областным судом были выявлены и опрошены близкие родственники детей (бабушка, тети и дядя), изъявившие намерение принять детей в свои семьи и начавшие сбор документов для оформления опеки над детьми. В указанных случаях кандидаты в усыновители,   влявшиеся иностранными гражданами, отказались поддержать заявления об усыновлении, в связи с чем производства по делам были прекращены.

При рассмотрении Астраханским областным судом заявления граждан Франции об усыновлении двоих несовершеннолетних детей (2005 и 2007 годов рождения), было установлено, что один из них на момент подачи заявления об усыновлении в областной суд достиг возраста 8 лет, в то время как постановлением компетентного органа страны проживания заявителей они были признаны пригодными для усыновления одного или двух детей в возрасте до 8 лет. Учитывая это, суд в порядке подготовки дела к судебному разбирательству истребовал дополнительное разъяснение относительно возраста детей, рекомендованных заявителям. Согласно удостоверению компетентного органа страны проживания заявителей возраст детей был ограничен 8 годами 11 месяцами. Указанное обстоятельство было предметом обсуждения суда первой инстанции и нашло свое отражение в решении суда, которым заявление было удовлетворено.

Вместе с тем в судебной практике имели место случаи, когда суды выносили решение об удовлетворении заявления об усыновлении, если возраст ребенка на день знакомства с ним усыновителей соответствовал рекомендованному возрасту, но на день вынесения решения превышал этот возраст (как правило, на несколько месяцев), не истребовав при этом от соответствующих органов иностранного государства, гражданами которого являлись заявители, какого-либо дополнительного заключения (разъяснения) по данному обстоятельству. Это имело место в Красноярском краевом суде, Суде Еврейской автономной области, Кировском и Челябинском областных судах.

Действующее законодательство Российской Федерации не содержит запрета на усыновление детей, страдающих теми или иными заболеваниями. Вместе с тем, если у суда возникали сомнения в отношении возможности усыновления конкретными заявителями ребенка с имеющимися у него заболеваниями, судом запрашивалось дополнительное заключение компетентного органа государства, гражданами которого являлись усыновители, об их возможности и готовности усыновить такого ребенка.

Так, по делу по заявлению супругов — граждан Италии об усыновлении двоих несовершеннолетних детей Волгоградским областным судом было установлено, что в представленном психосоциальном отчете, составленном организацией по международному усыновлению «Ай.Би.

Амичи дей Бамбини», отсутствовали сведения относительно как возраста, так и состояния здоровья детей, рекомендованных для усыновления заявителям. Между тем из психологического отчета в отношении заявителей следовало, что во время собеседования супружеская пара выразила желание усыновить одного или более детей в возрасте от 0 до 5 лет включительно. Кроме того, в отчете было указано, что супруги не чувствуют готовности усыновить детей, имеющих ряд заболеваний. Между тем, мальчику, которого желали усыновить заявители, исполнилось 6 лет, а девочка имела ряд заболеваний. Учитывая названные обстоятельства, суд предложил заявителям представить обновленные сведения относительно того, дети какого возраста рекомендуются для усыновления, а также заключение о готовности заявителей к усыновлению детей с указанными заболеваниями. После выполнения заявителями указанных требований и оценки судом представленных ими доказательств суд принял решение об удовлетворении заявления усыновителей.

Обобщение судебной практики показало, что при рассмотрении в 2013 году дел об усыновлении детей судом с учетом положений требования пункта 1 статьи 123 СК РФ и разъяснений, данных в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2006 года № 8, выяснялся вопрос о наличии у заявителей возможностей обеспечить детям полноценное физическое, психическое, духовное и нравственное развитие, преемственность в воспитании и образовании.

Применение при усыновлении российских детей иностранными гражданами не только российского законодательства, но и иностранного, на наш взгляд, вполне оправданно и объективно необходимо, именно в связи с тем, что, допуская такое усыновление, необходимо знать, какие условия будут созданы ребенку после усыновления.

Между тем п. 2 ст. 166 СК РФ позволяет судам не применять иностранное законодательство, если установление содержания его норм представляется невозможным.

Несмотря на сложности доступа к иностранному законодательству, данную норму, на наш взгляд, можно признать не вполне удачной, поскольку ее применение ставит под угрозу не только интересы, но и жизнь усыновляемого ребенка, делая усыновление рискованным и не вполне оправданным.

На наш взгляд, являются верными мнения некоторых исследователей, которые предлагают совершенствование механизма информирования об иностранном праве с учетом договоров о правовой помощи, Европейской конвенции об информации относительно иностранного законодательства 1968 г., международного принципа вежливости, в силу которого страны-партнеры должны уважительно относиться к правопорядкам друг друга, а также установления органов и организаций, которые компетентны выдавать и легализовать документы согласно ст. 271 ГПК РФ .

Важно отметить, что направления в сотрудничестве и обмене информацией стали предметом некоторых международных договоров, например Договора между Российской Федерацией и Итальянской Республикой от 6 ноября 2008 г. «О сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей». В частности, согласно ст. 17 центральные органы Договаривающихся Сторон обмениваются представляющей взаимный интерес информацией о законодательстве, регулирующем институт усыновления, требованиях, предъявляемых к усыновителям и усыновляемым детям, статистических данных и прочих сведениях, необходимых для усыновления. В том числе компетентные органы России и Италии информируют друг друга о действии Договора и принимают необходимые меры для устранения затруднений, возникающих при его применении, а также обязуются предоставлять по письменному запросу информацию, касающуюся конкретных случаев усыновления.

Таким образом, учитывая, что процесс международного усыновления в России достаточно сложный, следует заключить, что от того, насколько ответственно к нему подойдут все его участники, зависят судьбы российских детей. Данный процесс, по нашему мнению, является не только гарантом интересов несовершеннолетних детей, но и гарантом интересов государства, передающего детей на усыновление.

Одной из серьезных проблем усыновления иностранными гражданами является вопрос государственного контроля за соблюдением прав и законных интересов детей при усыновлении их иностранными гражданами. Отсутствие действенного механизма контроля за судьбой усыновленных детей на территории иностранного государства требует проведения конкретных мероприятий на международном уровне.

Одним из способов решения проблемы видится: 1) необходимость заключать двусторонние договоры о сотрудничестве в области усыновления детей между государствами (возлагающих обязанности по осуществлению контроля за положением детей на обе стороны) или 2) ратифицировать Гаагскую конвенцию от 29 мая 1993 г. «О защите детей и сотрудничестве в области международного усыновления». Эту Конвенцию ратифицировали уже 77 стран, кроме России, участвовавшей в подготовке проекта и подписавшей её еще в 2000 г. Комитет по правам ребенка ООН не раз рекомендовал России ратифицировать ее, отмечая, что «федеральные органы не обеспечивают достаточного контроля над деятельностью учреждений по усыновлению детей иностранными гражданами в отношении требующейся для усыновления документации, неправомерных выплат и предоставления потенциальным усыновителям возможности выбора ребенка для усыновления».

Оценим оба варианта организации государственного контроля с позиции реальной способности обеспечения защиты прав детей, находящихся за границей.

Так, сторонники ратификации Конвенция утверждают. Во-первых, этот документ формулирует важные общие требования к международному усыновлению, направленные на соблюдение прав всех заинтересованных лиц, и в первую очередь ребенка. Во-вторых, она создает законные условия для контроля за международным усыновлением, так как предусматривает включение на законодательном уровне данных вопросов в сферу федеральной компетенции. В- третьих, Гаагская конвенция предполагает создание в стране нового специального федерального органа, который бы занимался вопросами детей в полном объеме (включая усыновление, в том числе иностранное). И наконец, Конвенция направлена на стандартизацию процедур международного усыновления. В ней более подробно раскрыты положения Конвенции о правах ребенка 1989 г., закреплен ряд новых правил относительно признания (ст. 23-26) и правовых последствий усыновления (ст. 2, 26-27), а также прописано соотношение ее норм с национальным законодательством (ст. 28).

В настоящее время Российская Федерация для осуществления контроля по вопросам защиты нарушенных прав детей — российских граждан, переданных на иностранное усыновление, идет по пути подписания международных договоров. Самым первым (модельным) договором о сотрудничестве в области усыновления (удочерения) детей стало соглашение с Италией 2008 г. В 2011 г. подобные договоры и соглашение о создании комиссии по защите прав детей в семейных конфликтах были подписаны с Францией и США. Сегодня ведутся переговоры о заключении подобных соглашений с Испанией, Великобританией, Ирландией и Израилем.

Сторонники договорных отношений, ссылаясь на модельный текст договора с Италией, преимущества заключения двусторонних соглашений видят в следующем. В таких договорах обязательно должно быть указано, что: а) международное усыновление может осуществляться только при содействии уполномоченных организаций (агентств) (ст. 3); б) кандидаты в усыновители должны отвечать требованиям, установленным законодательством обеих стран (ст. 6). В обязательном порядке пройти соответствующую подготовку (ст. 9), в том числе социально-психологическую проверку (ст. 10); в) в случае прекращения деятельности организации обязанности по предоставлению отчетов должен взять на себя центральный орган принимающей стороны (ст. 9); г) вопросы, связанные с отменой или переустройством детей должны решаться с согласованием с центральным органом РФ (ст. 15).

Таким образом, и Конвенция 1993 г. и Договор 2008 г. определяют общие правила взаимодействия заинтересованных государств.

Оба документа вслед за Конвенцией о правах ребенка подчеркивают приоритет внутреннего усыновления перед международным, т.е. усыновлению иностранными гражданами могут подлежать только дети, которых не удалось усыновить на родине. Здесь находит свое выражение закрепленная в п. 4 ст. 124 Семейного Кодекса РФ норма о приоритетности российского усыновления, а также внимание уделяется процедурным вопросам, в частности получению согласия тех лиц и органов, от которых оно требуется (ст. 11 Договора, ст. 4 Конвенции).

Вместе с тем существуют и определенные различия в данных нормативных актах:

По положениям Конвенции, передача ребенка в принимающее государство может предшествовать процедуре усыновления (ст. 21). Договорные отношения предполагают принятие решения об усыновлении только в России (ст. 8) и его безоговорочное признание в принимающем государстве (ст. 14), тогда как по Конвенции в исключительных случаях в нем может быть отказано (ст. 23).

Оба документа прописывают необходимость сотрудничества центральных органов договаривающихся государств. При этом в Конвенции закреплено, что центральные органы также развивают сотрудничество между компетентными властями в своих государствах (ст. 7), а в Договоре — способствуют взаимодействию органов и организаций договаривающихся сторон (ст. 4).

Статья 4 Договора и ст. 22 Конвенции предусмотрена возможность осуществления отдельных функций центрального органа уполномоченными организациями (некоммерческими) и государственными органами, но по Договору они должны получить разрешение центрального органа другой стороны (ст. 1) и свою работу осуществлять под контролем центральных органов обеих сторон (ст. 5).

Если в Конвенции прописано, что центральные органы принимают меры, чтобы отвечать (насколько это разрешено законом их государств) на обоснованные просьбы о предоставлении информации о конкретной ситуации в сфере усыновления (ст. 9), то в Договоре четко сказано, что принимающее государство обязано взаимодействовать с российскими компетентными органами при предоставлении сведений об условиях жизни и воспитания усыновленных, отмене усыновления, переустройстве детей в другие семьи (ст. 16).

Если компетентные органы принимающего государства не выполняют обязательств по осуществлению контроля и представлению отчетов, то российский центральный орган может временно приостановить прием документов от кандидатов в усыновители этого государства (ст. 15 Договора). Конвенция данную ситуацию не предусматривает, но в ст. 33 указывает на случаи, когда компетентный орган принимающего государства, обнаружив, что положение Конвенции не соблюдается, информирует свой центральный орган, который становится ответственным за принятие соответствующих мер.

Различная целевая направленность и структура данных актов свидетельствует о том, что Конвенция ориентирована непосредственно на урегулирование самой процедуры усыновления и ее совершенствование, а Договор — в большей мере именно на осуществление деятельности по последующему контролю за соблюдением прав усыновленных. Кроме того, это подтверждается отдельными статьями Конвенции (об обязанности компетентных органов действовать в процессе усыновления быстро (ст. 35); о принятии центральными органами всех соответствующих мер, для облегчения, соблюдения и ускорения процедуры усыновления (ст. 9)) и положениями Договора (например: компетентные органы принимающего государства должны обеспечить контроль за условиями жизни и воспитания усыновленных и представление отчетов; когда пребывание детей в семье усыновителей не отвечает их интересам, центральный орган принимающего государства обязан поместить их в другое окружение и одновременно оповестить об этом российский центральный орган, по согласованию с которым можно обеспечить помещение их в другую семью с целью усыновления либо возвращение на родину).

Сегодня в современных российских условиях и учитывая тот факт, что ратификация Конвенции потребует длительного времени наиболее эффективным представляется именно заключение двусторонних межгосударственных договоров. Международный договор — главная форма реализации мер по обеспечению взятых сторонами обязательств. С его помощью государства могут на согласованной основе полно и точно выразить свои намерения относительно защиты определенного международно-правового обязательства. В то же время заключение договоров не означает ненужность введения в действие Гаагской конвенции. Наоборот, она должна стать первым шагом к созданию механизма защиты детей, усыновленных иностранцами. Ратификация Конвенции в ближайшем будущем позволила бы выйти в международную правовую сферу с участием не отдельно взятых стран, а целого ряда государств, в которых Конвенция уже действует. По сути своей, договоры и Конвенция не противоречат, а дополняют друг друга. Самой Конвенцией предусмотрено, что она не затрагивает заключенных договаривающимися государствами международных документов, содержащих положения по регулируемым ею вопросам (ст. 39). Поэтому, Комитет по правам ребенка ООН, невзирая на замечания о затягивании ратификации Гаагской конвенции отмечает, что пока он «рекомендует России достичь соглашений с властями принимающих стран с тем, чтобы гарантировать соответствие приемных родителей установленным требованиям и осуществление наблюдения после усыновления».

Итак, в рамках данного параграфа были рассмотрены вопросы усыновления иностранными гражданами.

При рассмотрении дел об усыновлении судом в обязательном порядке исследуется законодательство иностранного государства, гражданами которого являются усыновители.

Предоставленное законодательство иностранного государства исследуется для выяснения вопросов о возможности заявителей быть усыновителями, об отсутствии препятствий для них быть усыновителями, что отражается в каждом решении суда.

Применение при усыновлении российских детей иностранными гражданами не только российского законодательства, но и иностранного, на наш взгляд, вполне оправданно и объективно необходимо, именно в связи с тем, что, допуская такое усыновление, необходимо знать, какие условия будут созданы ребенку после усыновления.

В настоящее время Российская Федерация для осуществления контроля по вопросам защиты нарушенных прав детей — российских граждан, переданных на иностранное усыновление, идет по пути подписания международных договоров. Во избежание нарушений прав ребенка после усыновления целесообразно было бы разрешить международное усыновление только при наличии международных договоров и конвенций по данному вопросу. Необходимо наладить международное сотрудничество на всех стадиях усыновления. Таким образом будет предотвращена торговля детьми и предоставлена поддержка, которая позволит определить детей в здоровую обстановку.

Принимающее государство должно иметь:

• соответствующие законы об усыновлении, согласно которым российский ребенок может быть усыновлен гражданами данного государства;
• иммиграционное законодательство, позволяющее ребенку иммигрировать в эту страну;
• закон о гражданстве, которой позволит российскому ребенку получить гражданство этой страны;
• установленные дипломатические отношения с Россией, которые позволяют, чтобы иностранные агентства и частные лица могли бы обращаться непосредственно в Министерство образования РФ.

Современные проблемы в области международного усыновления детей требует принятия адекватных решен  й. В частности, Российской Федерации необходимо заключать двусторонние договоры, чтобы не оказаться в информационном вакууме о судьбе усыновленных детей. Также надо ратифицировать международные правовые акты, затрагивающие вопросы международного усыновления и защиты детей.