Целью предъявления для опознания трупа является установление личности умершего, поэтому оно обычно проводится, когда обнаружен труп неизвестного человека. Опознающими в таких случаях, как правило, бывают люди, хорошо знавшие умершего при жизни.
Смерть значительно трансформирует внешний облик человека, что однозначно следует учитывать при осуществлении опознания[1]. Многие морфологические признаки, которые могут быть использованы для установления личности погибшего по его трупу, в течение непродолжительного времени претерпевают серьезные качественные изменения, а потом и совсем исчезают.
Поэтому допрос, который в соответствии с ч. 2 ст. 193 УПК РФ обязательно должен предшествовать предъявлению для опознания трупа, осуществляется в обычном порядке, но имеет свои особенности, которые обусловлены как необратимыми изменениями объекта опознания, вызванными развитием трупных явлений, так и особыми сложностями психологического характера.
Так, следователю при выяснении всех известных допрашиваемому признаков, характеризующих внешность лица, предполагаемого погибшим, особое внимание необходимо обратить на броские и длительное время сохраняющиеся на теле человека приметы (особенности строения зубного статуса), аномалии в строении скелета и другие физические недостатки (например, укороченная нога или рука, отсутствие одного глаза, некоторые дефекты носа, особенности ушной раковины), следы операций, травм, ожогов, наличие татуировок и т.д. Крайне важно выяснить у допрашиваемого и признаки одежды, вещей и предметов, которые находились у устанавливаемого лица в момент его исчезновения.
Так, опознающая К. в предъявленном ей для опознания трупе узнала своего бывшего мужа не только по чертам лица и телосложению, но и характерной татуировке на левом плече в виде «морского якоря, на котором намотана распластанная морская птица Чайка, которую, как пояснила К., тот сделал на память о службе в морской пехоте.
Сложность в качественном проведении допроса многократно возрастает, когда в роли опознающих выступают люди, близкие погибшему. В силу глубоких эмоциональных переживаний они довольно часто, несмотря на то, что речь идет о близких им людях, не могут описать признаки внешности опознаваемых. В связи с этим к каждому допрашиваемому следователю необходим избирательный подход[2]. В ходе допроса родственников и близких потерпевшего следует проявлять по отношению к ним особое внимание и чуткость.
Предварительный допрос и необходимое описание допрашиваемым признаков внешности, по которым предполагается осуществление опознания трупа, позволяет придать опознанию достаточную достоверность, так как, оценивая его результаты, следователь в первую очередь исходит из того, насколько соответствуют или не соответствуют признаки, названные опознающим при допросе, тем признакам, которые фактически оказались на трупе в момент его предъявления для опознания.
Однако, отметим, что анализ практики показывает, что многие из свидетелей при допросе, предшествующем предъявлению трупа для опознания, не могут назвать признаки, по которым они смогут опознать погибшего (умершего), хотя заявляют, что с уверенностью узнают, когда увидят его. Такая ситуация является довольно распространённой, что привело к предложениям ученных о «целесообразности проведения опознания как в случае, когда свидетель предварительно не может описать признаки (хотя и заявляет, что сможет опознать погибшего), так и в случаях, когда свидетель не только не может назвать признаки, но и заявляет, что опознание будет бесполезным, т.к. он не может узнать погибшего»[3]. Например, С.Ф. Шумилин в своей работе «Руководстве по расследованию преступлений» пишет, что при предъявлении для опознания «не всегда действует правило об обязательном допросе опознающего, который предшествует опознанию. Если в ходе осмотра места происшествия или осмотра трупа кто-либо из присутствующих заявляет, что погибшим является известное ему лицо, и называет, кто именно, то опознание можно считать состоявшимся при условии, что опознающий смог указать источник своей осведомленности о личности погибшего»[4].
В частности, в ходе расследования по уголовному делу, возбужденному по ч. 1 ст. 105 УК РФ, предварительно не допрошенный Р. в морге опознал в предъявленном ему трупе свою мать «по чертам лица, волосам, одежде, которая была на ней одета». При этом, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, на момент обнаружения погибшая имела «черепно-мозговую травму с переломами практически всех костей лицевого скелета». Позднее выяснится, что повреждения были причинены в результате того, что ей в голову несколько раз бросили куски бордюрного камня и асфальта.
Нам же представляется совершенно недопустимым предъявление трупа для опознания, когда потенциальный опознающий в ходе допроса не сообщил признаки (приметы, характерные особенности), которые он запомнил и по которым может опознать погибшего (умершего). В противном случае возникает опасность «смешения признаков искомого и проверяемого»[5], что подтверждается не только следственной практикой, но и результатами проведенных психологических экспериментов[6].
Особое внимание должно быть уделено психологической подготовке опознающего к предстоящему предъявлению для опознания трупа. «Требуется приложить определенные усилия для того, чтобы помочь опознающему преодолеть чувство страха или отчаяния, которое охватывает его от одной мысли, что он увидит труп близкого ему человека»[7]. Поэтому психологическая подготовка опознающих должна проводиться как во время допроса, предшествующего опознанию, так и непосредственно перед проведением предъявления для опознания. Следователь должен готовить опознающего к ситуации, в которой он окажется во время опознания трупа, готовить к трудностям, с которыми ему предстоит столкнуться. Он разъясняет опознающему, в какой последовательности ему надлежит выполнять свои процессуальные обязанности, объясняет, в каком виде и в какой обстановке ему будет предъявлен труп для опознания.
Могут возникнуть затруднения и в подборе понятых, которых можно привлекать к участию в предъявлении для опознания трупа только с их согласия. В этой связи наиболее целесообразно приглашать понятых из числа технического персонала моргов (патологоанатомических отделений) и работников кладбищ.
Изучение следственной практики показывает, что сложность предъявления для опознания трупов многократно возрастает, когда в роли опознающих выступают люди, близко знавшие погибшего. В ходе опознания у них возникают сильные эмоции, связанные с потерей близкого человека, с необходимостью осматривать мертвое тело, тем более изменившееся под влиянием процессов разложения и полученных травм. Именно поэтому предъявление для опознания трупов сопровождается обмороками, истериками, уклонениями опознающего от того, чтобы вглядываться в труп[8].
Взволнованность и переживания опознающего могут привести к тому, что без достаточно внимательного рассмотрения примет и их сопоставления будет высказан ошибочный вывод о тождестве. Самовнушение, продиктованное ожиданием увидеть в предъявляемом трупе близкое лицо, нередко служит поводом к ошибочному опознанию. Показателен пример, когда следователь предъявил обезображенный труп девочки для опознания отцу, очень любившему свою дочь, которая внезапно исчезла после ссоры с ним. Увидев тело девочки, опознающий К. упал перед трупом и зарыдал, а затем все время повторял имя девочки. Он был убежден, что видел тело своей дочери. К. привлекли к уголовной ответственности за доведение до самоубийства своей дочери. Ни следователь, ни суд не подошли критически к оценке опознания, происшедшего в необычных условиях, не учли состояния крайнего возбуждения опознающего. Только спустя полгода было установлено, что дочь осужденного К. жива и находится в детприемнике. Погибшей же была другая девочка, утонувшая в реке примерно в то же время, когда исчезла «опознанная»[9].
Труп необходимо предъявлять для опознания раздетым, прикрыв туловище простыней или другим подходящим материалом и оставив для обозрения лишь голову[10]. Если возникает необходимость, то для опознания открывают и другие части тела, которые указывают опознающие.
Однако на этот счет отдельными криминалистами высказываются и иные мнения. Так, Н.Г. Бритвич отмечает, что «наличие одежды на трупе оказывает влияние на полноту образа человека, запечатленного в памяти опознающего, поэтому для опознания труп следует предъявлять в одежде, имевшейся на нем. Не следует предъявлять труп покрытым простыней… Отдельно от трупа целесообразно предъявлять лишь предметы, не относящиеся к одежде (например, зонт, портфель, сумочку и т.п.)»[11]. Данной точки зрения придерживались многие ученные-криминалисты.
На первый взгляд такие рекомендации кажутся вполне обоснованными и разумными. Однако думается, они таят в себе серьезную опасность, т.к. их соблюдение может привести к тому, что «будет опознана или неопознана лишь одежда трупа, а не сам труп». Ту же мысль высказали З.Г. Самошина и В.В. Крылов, указав, что одежду следует предъявлять отдельно, поскольку это «связано… с вероятностью опознания одежды, а не личности умершего» [12]. Совпадение признаков одежды не сможет в этом случае оказать влияния на лицо, опознающее труп.
Особую сложность в психологическом отношении для опознающего представляют и те необратимые изменения, которые вызывает в человеке смерть, поскольку использование морфологических признаков внешности для установления личности по неопознанному трупу имеет ряд особенностей. Их необходимо учитывать как следователю, проводящему предъявление для опознания, так и самому опознающему.
Первая из особенностей заключается в том, что ранее объект опознания воспринимался опознающим как живой человек, в постоянном движении. После наступления смерти возможность опознания лица по функциональным признакам исключена. Поэтому опознающему приходится сравнивать мысленный образ наблюдаемого объекта (трупа) с тем, который сохранился у него в памяти применительно к живому человеку с присущими ему функциональными признаками.
Тем не менее следственная практика свидетельствует, что опознание по анатомическим признакам является эффективным средством установления личности погибших. Так, в 78 случаях из 93 (72,5%) предъявленные для опознания трупы были опознаны по анатомическим признакам, которые распределились следующим образом:
а) признаки внешнего облика в целом — 61 (78,2%) случай;
б) послеоперационные шрамы — 6 (7,7%);
в) родимые пятна — 5 (6,4%);
г) татуировки — 4 (5,1%);
д) признаки зубов — 2 (2,6%)[13].
Следует также отметить, что другой особенностью является тот факт, что опознающему приходится сравнивать признаки внешности трупа и живого человека, ранее им наблюдавшегося. Если при предъявлении для опознания лица или предмета в основе отождествления лежат внешние признаки, большинство из которых неизменны на протяжении длительного периода времени, то при идентификации трупа по мысленному образу поздние, а зачастую и ранние трупные явления делают невозможным использование большинства этих признаков для целей опознания. В этих случаях перед опознающим стоит задача сравнения качественно отличных признаков (внешних признаков трупа, претерпевших серьезные качественные изменения в результате посмертных явлений, и внешних признаков живого человека, образ которого сохранился в памяти опознающего).
Данная проблема представляется особо актуальной. Ее решение позволит помочь опознающему справиться с возникающими (и часто неразрешимыми для него) затруднениями в сравнении признаков погибшего и мысленного образа живого лица, сделать более уверенный и обоснованный вывод о тождестве (либо дифференциации), а следователю — правильно оценить результаты состоявшегося опознания. Однако, несмотря на остроту проблемы, в специальной литературе, посвященной проблемам предъявления для опознания, этот вопрос остается фактически нерешенным, а имеющиеся практические рекомендации носят лишь общий, фрагментарный характер. Современные достижения криминалистики (и в первую очередь теории криминалистической идентификации), судебной медицины, анатомии и антропологии позволяют хотя бы отчасти приблизиться к решению этой проблемы, сделав тем самым процесс и результаты опознания более обоснованными и несколько сузив при этом влияние субъективного фактора.
Использование в криминалистической практике признаков внешности для целей идентификации человека обусловлено их свойствами — индивидуальностью, относительной устойчивостью и рефлекторностью. В решении поставленной нами задачи для нас особый интерес представляет свойство относительной устойчивости. Процессы, протекающие после смерти, в течение непродолжительного времени делают лицо мертвого человека таким, что оно существенно отличается от того, каким оно было при жизни и каким оно отобразилось в памяти опознающего. В этой связи особую важность приобретает положение, согласно которому тождество носит относительный, временный характер.
Прежде чем говорить о степени относительной устойчивости конкретных внешнеопознавательных признаков, которые могут быть использованы при опознании трупа, особое внимание необходимо уделить их анатомо-морфологической природе, поскольку «в понятие «внешность» в известной мере входит смысловое содержание как внешних, так и внутренних характеристик человека, обусловленных корреляционной связью костного скелета с мышечной и жировой тканью и кожными покровами»[14]. Таким образом, отметим, что многие из опознающих отмеченных выше закономерностей изменения признаков внешности трупа не знают, в связи с чем следователь в ходе предварительного допроса либо при предъявлении трупа для опознания сам или с участием судебного медика должен оказать помощь опознающему, разъяснив ему особенности изменения внешних опознавательных признаков, происходящих под влиянием трупных явлений.
[1] Воропаев Г.С. Проблемы идентификации неопознанных трупов в криминалистике: Дис. … канд. юрид. наук. Владивосток, 2001. С. 40.
[2] Сорокина Т.А. Тактико-психологические приемы получения, проверки и оценки показаний свидетелей и потерпевших: Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2001. С. 9, 31 — 37.
[3] Салаев Б.А. Установление личности трупа в чрезвычайных ситуациях, связанных с массовой гибелью людей: Дис. … канд. юрид. наук. М., 1993. С. 195.
[4] Руководство по расследованию преступлений: Учебное пособие / Рук. авт. колл. А.В. Гриненко. М., 2002. С. 538 — 539.
[5] Самошина З.Г., Крылов В.В. Предъявление для опознания на предварительном следствии: Учебное пособие. М., 2001. С. 48.
[6] Бурыка, Д. А., Егорова, Е. В. О психологических проблемах и особенностях предъявления трупов для опознания // Юридическая психология. -2013. — № 4. С. 22.
[7] Руководство по расследованию преступлений: Учебное пособие / Рук. авт. колл. А.В. Гриненко. М., 2002. С. 540.
[8] Дубягин Ю.П. Проблемы криминалистического отождествления человека в обычных условиях расследования и чрезвычайных ситуациях: Дис. … д-ра юрид. наук. М., 2000. С. 286.
[9] Гинзбург А.Я. Опознание в следственной, оперативно-розыскной и экспертной практике: Учебно-практическое пособие / Под ред. проф. Р.С. Белкина. М., 1996. С. 86.
[10] Руководство по расследованию преступлений: Учебное пособие / Рук. авт. колл. А.В. Гриненко. М., 2002. С. 540.
[11] Воропаев Г.С. Проблемы идентификации неопознанных трупов в криминалистике: Дис. … канд. юрид. наук. Владивосток, 2001. С. 127.
[12] Самошина З.Г., Крылов В.В. Предъявление для опознания на предварительном следствии: Учебное пособие. М., 2001. С. 70.
[13] Бурыка, Д. А., Егорова, Е. В. О психологических проблемах и особенностях предъявления трупов для опознания // Юридическая психология. -2013. — № 4. С. 24.
[14] Дубягин Ю.П., Торбин Ю.Г. Использование данных о внешности человека в раскрытии и расследовании преступлений. М., 1987. С. 6.
