Обеспечительный характер субсидиарной ответственности предопределяет юридическую взаимосвязь обязательств основного должника и обязательств по его обеспечению — обязательств контролирующего лица. Последнее связано с обязательством основного должника и зависит от него, то есть носит вспомогательный характер.
Доступность субсидиарной ответственности для подачи заявления о банкротстве проявляется на этапе, когда возникает обязательство должника, в размере вспомогательного обязательства и при прекращении обязательства в связи с прекращением основного обязательства.
Акцессорное обязательство контролирующего должника лица возникает в связи с неспособностью основного должника выполнить свои обязательства в условиях несостоятельности. Невыполнение отношений (корпоративных, экономических и правовых отношений с основным должником) само по себе не приводит к прекращению обязательств должника. Этому препятствует условие ответственности — причастность к возбуждению дела о несостоятельности должника, а также закрепленный в законе признак КЛД (управляющего должника лица) — возможность определения стратегии действий основного должника в течение двух лет до начала процедуры банкротства.
Акцессорность объема ответственности контролирующего должника выражается в том, что размер субсидиарного обязательства этого лица определяется по общему правилу об общей сумме обязательств, которые не были выполнены основным должником. Тем не менее, правило
пар. 9 стр. 4 ст. 10 Закона о банкротстве уменьшало объем субсидиарной ответственности до размера ущерба, нанесенного имущественным правам кредиторов.
Действие принципа акцессорности прекращения, которое заключается в прекращении субсидиарного обязательства в связи с прекращением основного обязательства, применительно к рассматриваемой конструкции ослабевает.
Для полного прекращения субсидиарного обязательства (освобождение от субсидиарного обязательства) требуются все исполнение всех обязательств несостоятельного должника (независимо от причин). В противном случае только можно уменьшить размер ответственности. Более того, сущность индивидуальных обязательств должника, включенных в содержание обязательств КЛД, такова, что они возникают и прекращаются на определенное время (текущие обязательства).
Другие проявления акцессорности, выделенные в доктрине, — доступность следования и принадлежность к принудительному исполнению, которые лежат в основе теории дополнительных обязательств, — ответственность за банкротство не является особенной.
Эффект следующего принципа должен был привести к обязательному выполнению обязательства для принципала, когда меняется уполномоченное лицо (кредитор основного должника) и кредитор совпадает по основному обязательству и лицу, которое имеет право требовать реализация субсидиарной ответственности.
При рассмотрении субсидиарных отношений, которые вытекают из норм ст. 399 ГК РФ, делается акцент на отсутствие четко закрепленных материальных прав субсидиарного должника. В положениях о субсидиарной ответственности за доведение до банкротства КЛД подлежит рассмотрению исключительно в качестве носителя материальных обязанностей.
В основе субсидиарной ответственности за доведение до банкротства находится достаточно сложный юридический состав, включающий в себя:
— причастность КЛД к возбуждению дела о несостоятельности основного должника,
— недостаточность имущества должника,
— наличие у субсидиарного должника статуса КЛД.
Обязательства основного должника перед отдельными кредиторами, независимо от юридической природы, объединяются в единое совокупное обязательство и утрачивают свою индивидуальность. Требование о выполнении совокупного обязательства предъявляется основным должником, который принимает исполнение от КЛД. Следовательно, лицо, контролирующее должника (вспомогательный должник), несет ответственность согласно иным правилам, чем основной должник.
Субсидиарный характер ответственности за подачу заявления о банкротстве проявляется в том, что этот правовой инструмент, наряду с институтом по оспариванию сделок должника, является дополнительным источником для пополнения конкурсной массы. Ввиду ограничения обязательства КЛД размерами ущерба, причиненного им имущественным правам кредиторов, и особой процедурой распределения имущества несостоятельного должника при производстве по делу о банкротстве, полное исполнение обязательств Основного должника на каждого отдельного кредитора не происходит. В этом отношении субсидиарная ответственность за банкротство представляется вспомогательной в обычном, а не в юридическом смысле.
Уголовным кодексом и Кодексом об административных правонарушениях предусмотрено два вида банкротства: преднамеренное и фиктивное. Последнее обоснованно принято считать в
качестве достаточно редкого явления и абсолютно не представляющего интерес для нашего исследования.
Нормативное определение преднамеренного банкротства -это совершение деяния, которое сознательно влечет за собой неспособность юридического лица или гражданина полностью удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) выполнить обязательство по обязательным платежам, выявляет сходство с формулой параграфа 4 ст. 10 Закон о банкротстве. Следует отметить, что в уголовно-правовой доктрине в качестве вредных последствий указанного акта признается не столько наступление несостоятельности (банкротства), сколько крупный имущественный ущерб. Лицо, которому ущерб причинен умышленным банкротством, и содержание этого ущерба не раскрывается в уголовном и административном законодательстве.
Причинение ущерба имущественным правам кредиторов несостоятельного должника предусмотрено уголовным и административным законодательством как последствия других правонарушений — противоправных действий при банкротстве (ст. 195 УК РФ, ст. 14.13 КоАП РФ), Суть которого в целом совпадает с содержанием предложенной нами концепции банкротства. Учитывая, что норма, предусматривающая состав гражданского правонарушения о привлечении к банкротству, является самодостаточной и не содержит ссылок на положения уголовного или административного законодательства, раскрытие критериев незаконности в аспекте публичного запрета сознательное инициирование несостоятельности не приведет к достижению цели.
Таким образом, в соответствии со статьей 196 Уголовного кодекса Российской Федерации под преднамеренным банкротством понимается, что управляющий или учредитель (участник) юридического лица или индивидуальный предприниматель совершает действия (бездействие), которые сознательно влекут за собой невозможность юридическое лицо или индивидуальный предприниматель для полного удовлетворения обязательств кредиторов.
На практике это выражается, как правило, в создании новых юридических лиц и передаче активов предприятия в их уставный капитал, фиктивной передаче или неравной продаже имущества, выходе членов компании из учредителей с передачей доли активов организации, создание кредиторской задолженности, получение кредитов под необоснованно высокие процентные ставки, другие действия, которые значительно ухудшают финансовое состояние предприятий и приводят к их банкротству.
Таким образом, преднамеренное банкротство вызвано преднамеренными действиями руководства или владельцев компании по созданию или увеличению несостоятельности путем совершения операций с аффилированными лицами на заведомо неблагоприятных условиях, предоставления ложной информации в бухгалтерских или других документах, сокрытия или уменьшения имущества должника. , и так далее.
Фиктивное банкротство — это заведомо ложное публичное заявление главы или учредителя (члена) юридического лица, индивидуального предпринимателя или гражданина.
Признаки преднамеренного и фиктивного банкротства, предусмотренные соответствующими статьями Уголовного Кодекса Российской Федерации, но не содержащие признаки уголовнонаказуемого деяния (не причинившие крупный ущерб), образуют состав административного правонарушения, ответственность за которое предусмотрена статьей 14.12 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации.
Таким образом, при установлении фактов ухудшения финансового состояния субъекта экономики, уменьшения значений показателей, характеризующих ухудшение его финансового состояния и
уровня финансовой устойчивости, целесообразно проводить комплексное изучение результатов его финансово-хозяйственной деятельности.
Особое внимание целесообразно уделить анализу сделок, в ходе которых устанавливается соответствие заключенных сделок и действий (бездействия) органов управления должника законодательству Российской Федерации, а также операциям, которые не соответствуют рыночным условиям, исполнение которых вызвало или увеличило несостоятельность, определяются как реальный ущерб должнику в денежной форме. Очевидно, что неблагоприятные условия сделки, заключенной должником, могут касаться, в частности, цены имущества, работ и услуг, вида и срока оплаты сделки, обеспечения, сторон сделки и многого другого.
На основании анализа значений и динамики коэффициентов, характеризующих платежеспособность должника и законность операций должника, арбитражный управляющий приходит к выводу, что имеются признаки преднамеренного или фиктивного банкротства или что невозможно проверить наличие (отсутствие) признаков этих видов банкротства из-за отсутствия документов, необходимых для проверки.
Кроме того, в российской правоохранительной практике существуют случаи, когда должник создает «управляемую» кредиторскую задолженность, что позволяет инициировать дело о банкротстве и, по договоренности с арбитражным управляющим, контролировать ход процедуры банкротства, в том числе путем голосования на собрании кредиторов.
С другой стороны, официальные методы проведения финансового анализа предприятия, применяемые в соответствии с действующим законодательством, которые служат основой для выявления признаков преднамеренного и фиктивного банкротства, неоднократно и обоснованно подвергались критике со стороны юристов, экономистов, арбитража и научных сотрудников.
Согласно результатам исследования, еще раз сделан вывод о том, что в настоящее время институт банкротства в России позволяет недобросовестным экономическим субъектам злоупотреблять своими правами в незаконных целях, что требует постоянного мониторинга и анализа судебной практики и действующего законодательства с целью выявления и предотвратить такие факты.
Кроме того, действующее законодательство в области обеспечения возможности выявления признаков преднамеренного и фиктивного банкротства требует дальнейшего развития с точки зрения применения методов, позволяющих наиболее точно и однозначно определить наличие расследуемых преступлений и причинно-следственных связей между их наличием и действиями субъектов. В рамках предложений, которые мы разрабатываем для повышения эффективности института банкротства, задержка в разработке и утверждении федеральных стандартов для проведения финансового анализа в случаях банкротства и выявления признаков преднамеренного и фиктивного банкротства является недопустимой.
