Главным пунктом безопасности на Ближнем Востоке является Иран, контроль над которым, был и остается важнейшим приоритетом внешнеполитической стратегии Запада, т.к. там сосредоточены главные геополитические и геоэкономические интересы. Но торжество исламской революции в Иране (1978г.) причинила урон управляемости этого места, в следствии чего, Запад утратил контроль над одним из важнейших пунктов Ближнего Востока.

Иран превратился в страну-изгоя для запада. С тех пор такой подход к Тегерану претерпел мало изменений, измелись лишь методы. Независимый дискурс внешней политики Ирана, а также отсутствие смирения с попытками США лидировать в регионе ближнего востока является первоочередной причиной давления на Тегеран.

Поэтому ИРИ обвинялась в стремлении создать ядерное оружие, что стало инструментом нажима и лишь деталью общей долгосрочной задачи Запада — поддерживать и увеличивать свой контроль над тенденциями в этом регионе. Поэтому, можно утверждать, что геополитические аспекты иранской ядерной программы важнее, чем вопрос нераспространения ядерного оружия. Владимир Путин признал геополитические цели Запада по отношению к ядерной программе Ирана, заявляя, что иранская ядерная программа в свое время служила главным предлогом развертывания систем противоракетной обороны: «Теперь что получается? Иранская ядерная проблема уходит, а система ПРО остается. И не просто остается, а получает свое дальнейшее развитие».

С учетом непростой обстановки на Ближнем Востоке, успех каждой из сторон (Ирана или Запада) в этом деле будет определять характеристику последующих геополитических взаимоотношений в регионе. Успех Запада ведет к увеличению его геополитического влияния и продолжению политики экспансионизма, а успех Ирана приводит к укреплению его регионального положения и сохранению геополитического статус-кво.

В случае неудачи в давлении на Иран, Западу будет сложнее достичь поставленных целей в данном регионе. Поэтому, западные страны под предлогом нераспространения ЯО предпринимают всевозможные политические, экономические и военные меры с целью принудить Иран капитулировать.

Также, региональные и международные события, в том числе террористические акты 11 сентября 2001 г. в США, оккупация Афганистана, агрессия против Ирака, Арабская Весна, силовой произвол в Ливии, прокси-война в Сирии, управляемый хаос и стимулирование радикального ислама на Ближнем Востоке — всё это осложняет геополитические аспекты ЯПИ.

Существует мнение, что военные действия в Афганистане и Ираке дали почву к склонению регионального равновесия в сторону Ирана, поэтому Запад стремится к восстановлению необходимого баланса, отвечающего его интересам. Таким образом, ядерную программу Ирана невозможно рассмотреть отдельно от геополитического контекста Ближнего Востока, особенно от агрессивной геополитической политики Запада в регионе.

Вышеизложенные события стоит рассматривать через призму «геополитической игры с нулевой суммой». Так, как Запад, преследуя конкретные планы, пытается расширить свое доминирование, и в то же время, уменьшить влияние своих региональных противников и межрегиональных конкурентов, в особенности Ирана и России.

Ответ на вопрос — зачем Запад старается косвенно и прямо оказывать давление на ИРИ и его ЯПИ, кроется в следующем: независимый и антизападный Иран мешает долгосрочным интересам Запада на Ближнем Востоке. Для Запада становится непосредственно важным не допустить появления Ирана, в качестве регионального государства, обладающего высоким геополитическим статусом.

Поэтому Запад совершенно «не замечает» такие крупные ядерные державы, как Израиль, постоянно расшатывающий обстановку на Ближнем Востоке и малоуправляемый Пакистан. Однако Иран (член Договора о нераспространении ядерного оружия) с его возможностями регионального лидерства и его противоположными взглядами стал для Запада первоочередным объектом стратегии Ядерного нераспространения.

Вряд ли можно считать реальной исходящую из Ирана ядерную угрозу государствам региона, включая союзников Запада. Реальную опасность для Израиля и стран Персидского залива представляет не иранское ЯО, а его увеличивающийся региональный вес. Так Президент Ирана Хасан Роухани заявил, что Тегеран не позволит иностранным державам раскрывать национальные секреты, которые могут быть скомпрометированы в рамках дополнительного протокола с МАГАТЭ, предусматривающего инспекции ядерных объектов Ирана:

«Иран, безусловно, не позволит, чтобы свои национальные секреты попали в руки иностранцев через дополнительный протокол или другими путями», — сказал Роухани, говоря о механизме, который позволит более интенсивные инспекции иранских ядерных объектов.

Иран подписал в декабре 2003 года в Вене доппротокол о гарантиях с МАГАТЭ, который дает расширенные возможности инспекторов Агентства по проведению проверок ядерной деятельности участников Договора и нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Однако иранский парламент не ратифицировал этот документ.

Гендиректор Международного агентства по атомной энергии Юкия Амано ранее выражал надежду, что положение о соблюдении Ираном дополнительного протокола с МАГАТЭ будет включено в итоговое соглашение по урегулированию ядерной программы страны.

«Шестерка» международных посредников (РФ, КНР, ФРГ, Франция, Великобритания, США) и Иран продолжают работу над всеобъемлющим соглашением по урегулированию проблемы иранского ядерного досье.

«Шестерка» и Иран 2 апреля договорились, чт две трети иранских мощностей по обогащению урана будут приостановлены в течение десяти лет. Кроме того, Иран обязуется поставить все свои программы по обогащению урана под международный контроль на срок в 25 лет.

«Шестерка» и Иран намерены завершить подготовку соглашения по ядерной программе к 30 июня. При этом ЕС прекратит санкции против Ирана при выполнении им достигнутых договоренностей. США заявили, что санкции против Ирана будут снимать по мере выполнения обязательств.

Таким образом, очевидно, что ядерная угроза используется ими для усиления давления на Иран. Обзор политики России относительно иранской ядерной программе показывает, что хотя она, как и западные державы, не скрывает своей обеспокоенности по поводу возможности использования ЯПИ в военных целях, Россия, в высшей степени подозревает Запад в политических намерениях давить на Иран. Поэтому, «иранская тематика» стала одним из главных предметов обсуждения на встречах лидеров России и Запада за последние годы. Однако взаимопонимание между сторонами не было достигнуто, в особенности касательно способа разрешения ЯПИ.

Учитывая, что нераспространение ЯО является предлогом Запада давления на внешнюю политику Тегерана, Россия выступает против силового решения и давления с целью смены политического режима в Тегеране. С геополитической точки зрения, Россия более уязвима для негативных вариантов развития конфликта вокруг ядерной программы Ирана, чем США и Европейские государства. Потому что она расположена ближе к Ирану и между двумя державами находятся такие общие геополитические зоны, как Центральная Азия, Южный Кавказ, Каспийский регион и Ближний Восток.

Среди возможных вариантов решения иранской ядерной программы, как наиболее вероятной и осуществимой рассматривается признание за Ираном статуса мирного ядерного государства. Факт игнорирования прав Тегерана на обладание мирного атома не будет приемлемым для Ирана ни при каких условиях, и только затруднит мирное разрешение данной конфликтной ситуации. Как заявил И. Иванов, нельзя ставить знак равенства между иранским мирным атомом и распространением ядерного оружия.

Ядерный Иран, в качестве «пороговой страны» соблюдает режим нераспространения, и в тое же время, использует этот статус как средство сдерживания в случае угрозы военного столкновения, что помогает поддерживать стабильность в регионе. Данные цели соответствуют основным принципам внешней политики Ирана, отвергающей экспансионистскую политику Запада.

Как уже было отмечено, Запад и Израиль придумали историю с иракским ядерным оружием для реализации своих геополитический планов в регионе. Поэтому, можно констатировать, что позиционирование Ирана в качестве гражданского ядерного государства является преграждающим фактором для этих дестабилизирующих целей. Такая позиция не только обеспечивает независимое развитие Ирана, но не идет вразрез интересам государств, которые заинтересованы в ослаблении монополярного мироустройства.

Учитывая, что экспансионистская политика Запада также направлена против России, признание Ирана мирной ядерной державой служит таким геополитическим интересам Москвы, как;

1. Усиление стабильности на прилегающих геополитических зонах Ирана и России

2. Сохранение геополитического статус-кво в данных регионах

3. Укрепление позиций России в регионе в качестве геополитического противовеса Западу

Мирное же урегулирование ядерной программы Ирана делает задачу по устранению рисков и угроз в этой глобальной «дуге нестабильности», совмещающей триединую угрозу распространения ОМУ, международного терроризма и региональной нестабильности проще. Все это идет в соответствии с стратегическими геополитическими интересами России.

Следует отметить, что достижение договоренностей по ЯПИ и выход из тупиковой ситуации с Западом, Тегеран не будет его союзником, что может расцениваться как угроза интересам России. Напротив, сделка со странами «шестерки», практически любая, будет способствовать дальнейшему умножению возможностей всех стран региона и трансрегиональных держав, в том числе и России в геополитической сфере.

Ядерная сделка с Ираном и признание Ирана ядерной державой считается наиболее вероятным сценарием дальнейшего развития событий вокруг ЯПИ. Х. Роухани сказал, что «Иран под термином «ядерная держава» понимает обладание технологией мирной атомной энергии для целей развития, а не ядерной бомбой для запугивания других».

Важно отметить, что мирное урегулирование ЯПИ нужно в том числе и западу. Перманентное противостояние с Ираном создает тяжёлую тупиковую ситуацию для США. Прежнее устройство Ближнего Востока, которое позволяло Америке сохранять там свое влияние, трещит по швам. То, что отношения с Ираном отсутствуют, сокращает пространство для маневра. С другой стороны, последние раунды ядерных переговоров (Женеве-3 и Вена-6) демонстрируют значительную степень гибкости иранской позиции.

В то же время, Россия всегда выступала за решение ЯПИ переговорно-дипломатическим путём и это было заметно, когда она поддержала «Совместный план действий», который был достигнут в «Женева-3». Данная позиция показывает, что Россия видит свои интересы в четвертом сценарии. По мнению Баранчика, Иран — «четвертая опора» евразийского геостратегического равновесия.

Выведение этой страны из-под давления Запада относится к числу первоочередных целей внешней политики Москвы. В случае реализации данного сценария, Россия поможет устранить три проблемные области;

1)Предотвращение милитаризации ЯПИ и обладания Тегераном ЯО

2)Предотвращение военных действий против Ирана

3)Предотвращение выведения Ирана на орбиту США в результате оказанного на него давления.

Общепризнанным фактом является то, что последние десять лет были периодом серии неудач и разочарований для западной экспансионной политики. Конкретнее, на Ближнем Востоке это проявилось в неспособности урегулировать израильско-палестинский конфликт, в иракском фиаско, в невозможности предвидеть ту цепь событий в Сирии, получившую название «Арабской весны», и наконец — в провале попыток недопущения усиление Ирана и срыва его ядерную программу.

Реализация такого сценария, означала бы другой провал Запада и соответствует долгосрочным геополитическим интересам России. Потому, что Тегеран фактически стал лидером «регионального сопротивления» реализации планов установления гегемонии США в регионе. Естественно, что Россия воспользуется данной ситуацией в геополитической конфронтации с Западом.

Было отмечено, что иные варианты развитий несут негативные последствия для России. Особенно, если Западу удастся заставить Иран отступить, усиление западного геополитического и геоэкономического влияний в регионе нанесёт ущерб России и другим государствам, что будет необратимо. Это, по сути, означало бы успех агрессивной экспансионистской политики Запада. По этой же причине западные страны предпринимали все возможные меры для устранения этой преграды (Иран).

Тем не менее, российские аналитики выделяют геополитическую значимость Ирана для России. Так Ф. Лукьянов считает, что «Иран для нас важен, и отнюдь не только на Ближнем Востоке. Москва начинает серьезно переосмысливать курс на восточном направлении, поскольку надо отвечать на большой азиатский вызов. И евразийская экономическая интеграция, и безопасность в Центральной Евразии, и развитие Шанхайской организации сотрудничества будут находиться под воздействием иранского фактора. … Но с Ираном надо играть в долгую, отдавая себе отчет в том, что его влияние продолжит расти».

По мнению И. Иванова, «Нельзя строить стратегическое партнерство с таким государством, как Иран, на основе политической конъюнктуры. Иран — это страна не только с великим прошлым, но и с большим будущим. В интересах России не просто сохранить нынешние дружеские отношения с нашим южным соседом, но и перевести их на качественно иной уровень, соответствующий как потенциальным возможностям наших государств, так и новым реальностям XXI века».

Геополитическое взаимодействие и сотрудничество Ирана и России может способствовать стабилизации обстановки в макрорегионе. Данное сотрудничество создаст заслон другим заинтересованным политическим силам и объединениям, как соседним, так и находящимся далеко за пределами Большого Ближнего Востока. Таким образом, российско-иранское партнерство имеет все основания для своего существования и продвижения вперед. Разумеется, Россия должна применить практические и более эффективные меры для реализации сценария превращения Ирана в гражданскую ядерную державу. Поскольку в случае, если переговорный процесс по какой-либо причине будет прекращен, это не будет неожиданностью; если же ситуация осложниться, давление – станет более жестким и военный вариант – будет наиболее вероятным решением данного вопроса. Соответственно, нельзя исключить продолжения агрессивной геополитической политики Запада, часть которой видна в его прямом и косвенном вовлечении в украинский кризис.