В соответствии с п. 3 ст. 50 ГК РФ, некоммерческие организации могут создаваться в разнообразных организационно-правовых формах, среди которых:
а) потребительские кооперативы (в сфере жилищного строительства, кредитования, страхования, садоводства и огородничества, сельского хозяйства);
б) общественные организации (профсоюзы, политические партии, органы общественной самодеятельности);
в) общественные движения;
г) союзы и ассоциации (саморегулируемые организации, торгово-промышленные и нотариальные палаты);
д) товарищества собственников жилья или недвижимости;
е) казачьи общества, вносимые в соответствующий реестр;
ж) общины коренных малочисленных народов;
з) общественные и благотворительные фонды;
и) учреждения;
к) автономные некоммерческие организации;
л) публично-правовые компании;
м) адвокатские образования и палаты;
н) религиозные организации.
По общему правилу ст. 50 ГК РФ, некоммерческие организации не имеют целью своей деятельности получение прибыли и ее распределение. Однако п. 4 названной статьи не запрещает получать доход от своей деятельности некоммерческим организациям, если она служит достижению целей, ради которых организации создавались.
Обращаясь к ст. 123.1 ГК РФ, следует отметить, что некоммерческими корпоративными организациями признаются потребительские кооперативы, общественные организации, союзы и ассоциации, товарищества, казачьи общества, общины коренных малочисленных народов. Закрепленное понятие некоммерческих корпоративных организаций предполагает возможность создания организации, которая основана на правах членства ее участников и учредителей. Организация признается некоммерческой при соблюдении двух важнейших условий:
– учредители (участники) не преследуют цели извлечения прибыли при осуществлении своей деятельности, но могут допускать получения дохода;
– участники не занимаются распределением полученной прибыли между собой[1]. Заметим, что до 2014 года потребительские кооперативы, имеющие прибыль, полученную от предпринимательской деятельности, распределяли ее между их членами.
Следует различать участников (членов) и учредителей в рамках некоммерческих корпоративных организаций. Членство (участие) в некоммерческой организации обычно оформляется соответствующими заявлениями и документами, которые позволяют учитывать количество участников общественной организации. Учредители статус членства получают автоматически в силу своего правового положения. Наиболее распространенной формой оформления членства в общественной организации является заявление о вступлении в члены (участники). Весьма важно учитывать, что учредители некоммерческих корпоративных организаций обладают соответствующими правами и обязанностями, согласно ст. 65.2 ГК РФ, после закрепления их членства в организации.
Согласно п. 1 ст. 65.3 ГК РФ, в некоммерческой корпорации учредители обязаны сформировать высший орган. По общему правилу, высшим органом является собрание участников (учредителей). Однако если речь идет о крупных некоммерческих корпорациях, то законодатель допускает возможность закрепления функций высшего органа за съездом или конференцией (п. 1 ст. 65.3 ГК РФ). Например, ст. 8 Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 82-ФЗ «Об общественных объединениях»[2] высшим руководящим органом общественной организации является съезд (конференция) или общее собрание.
Обычно компетенция общего собрания участников определяется уставом общества. Участники общества вправе самостоятельно предусмотреть, какие именно вопросы они будут рассматривать на своих собраниях, если в Гражданском кодексе РФ и других федеральных законах не установлены ограничения на этот счет.
При этом участники некоммерческой корпоративной организации, определяя в уставе компетенцию общего собрания, как и полагается, могут отнести к ней вопросы, которые решаются только общим собранием участников. Согласно п. 2 ст. 65.3 ГК РФ к компетенции общего собрания отнесены следующие вопросы:
– определение основных направлений деятельности корпорации, а также определение принципов ее создания и использования имущества;
– изменение устава общества, в том числе изменение размера уставного капитала корпорации;
– образование исполнительных органов корпорации и досрочное прекращение их полномочий, а также принятие решения о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющему, утверждение такого управляющего и условий договора с ним, если уставом общества решение указанных вопросов не отнесено к компетенции иного органа;
– определение порядка вступления в члены корпорации и исключения из числа участников, если таковые порядки не определены законодательно;
– определение порядка создания корпорацией других юридических лиц, об участии в деятельности других корпораций;
– утверждение годовых отчетов и годовых бухгалтерских отчетностей корпорации;
– утверждение (принятие) документов, регулирующих внутреннюю деятельность корпорации (внутренних документов общества);
– избрание и досрочное прекращение полномочий ревизионной комиссии (ревизора) корпорации;
– назначение аудиторской проверки, утверждение аудитора и определение размера оплаты его услуг;
– принятие решения о реорганизации или ликвидации корпорации;
– назначение ликвидационной комиссии и утверждение ликвидационных балансов;
– решение иных вопросов, предусмотренных действующим законодательством или учредительным документом корпорации.
Общее собрание корпорации осуществляет свою деятельность в рамках нескольких стадий:
1) очередные и внеочередные собрания;
2) в форме заочного голосования и совместного присутствия участников.
Для очередного общего собрания некоммерческой организации обычно установлены определенные сроки, которые содержатся в учредительном документе корпорации. Как правило, такие созывы проводятся не реже одного раза в год. Созыв общего собрания возможен в том случае, когда насущное решение вопроса отнесено к его компетенции. Очередные собрания проводятся чаще – несколько раз в году или ежеквартально. В.А. Мусин определяет, что для проведения общего собрания в форме совместного присутствия требуется наличие повестки дня для дальнейшего обсуждения вопросов и принятия по ним решения путем голосования[3].
Заочное голосование участников общего собрания предполагает сбор бюллетеней с дальнейшим подсчетом голосов и вынесением решения по тому или иному вопросу. Некоторые решения не могут приниматься путем заочного голосования. В частности, это вопросы, касающиеся утверждения бухгалтерских отчетов и ежегодных отчетов общества. Каждый участник общества вправе вносить вопросы на повестку дня. О любых изменениях и дополнениях, внесенных в повестку дня, должны быть извещены все участники корпорации. Все участники общего собрания корпорации обладают равными правами – правом участия в обсуждении вопросов повестки дня, правом голоса при принятии решения, правом присутствия на заседаниях собрания.
Согласно п. 3 ст. 65.3 ГК РФ, в корпорации создается единоличный исполнительный орган управления – генеральный директор, председатель, директор. Полномочия единоличного исполнительного органа управления могут быть закреплены за физическим или юридическим лицом. Законодатель допускает возможность образования коллегиального органа управления – дирекции, правления.
Следует отметить, что если в обществе существует только один участник, то он также не лишен права на принятие решения о назначении директора. По крайней мере, законодательство не содержит каких-либо ограничений или запретов на этот счет. Возложение единоличным учредителем общества на себя функций исполнительного органа этого же общества также не является нарушением действующего законодательства. В таком случае на отношения единственного участника общества с учрежденным им обществом трудовое законодательство не распространяется. Управленческая деятельность в этом случае осуществляется без заключения какого-либо договора, в том числе трудового. Закон не связывает возникновение либо прекращение полномочий единоличного исполнительного органа с фактом внесения в государственный реестр таких сведений.
Полномочия руководителя корпорации возникают и прекращаются с момента избрания его на эту должность общим собранием участников общества. Таким образом, полномочия исполнительного органа корпорации подтверждаются именно решением общего собрания участников общества, а не выпиской из реестра. Избранный единоличный исполнительный орган корпорации обязан выполнять свои функции до момента избрания нового руководителя, и это обусловлено необходимостью функционирования хозяйствующего субъекта в обычном режиме. Практика свидетельствует, что если участники корпорации на общих собраниях не могут прийти к согласию и принять решение об избрании нового исполнительного органа, это не является основанием для прекращения полномочий прежнего руководителя общества.
Обратимся подробнее к спорам, которые часто возникают между исполнительными органами и корпорациями. Мы выяснили, что общее собрание в корпорациях является основным органом управления, однако, для того чтобы контролировать практически все вопросы, участники общества часто стремятся к тому, чтобы расширить компетенцию данного органа, соответственно, расширить и границы своего участия в управлении деятельностью корпорации. Однако необходимо помнить, что чем больше полномочий имеет общее собрание, тем меньше объем полномочий у других органов управления. Поэтому важно найти такую «золотую середину», которая позволит полноценно функционировать общему собранию участников и исполнительному органу, не снижая их ответственности за решение соответствующих вопросов управления корпорацией.
Поскольку компетенция органа управления определяет некие рамки дозволенного поведения, полномочия, при реализации которых решаются вопросы внутренней корпоративной организации, а также приобретаются права и обязанности, вопросы распределения компетенции между органами управления с практической точки зрения всегда будет привлекать внимание. Выход за пределы полномочий может привести к тому, что любые решения или сделки, одобренные или совершенные корпорацией, могут быть признаны недействительными по многочисленным основаниям.
Практика показывает, что чрезмерное расширение полномочий общего собрания участников и одновременное нарушение процедур его подготовки и проведения является основанием для признания недействительными решений собрания, а, следовательно, и сделок, совершаемых на основании таких решений.
Приведем пример из арбитражной практики. В рамках Постановления Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 18 августа 2013 г. по делу № А19-24933/13 было признано недействительным решение общего собрания участников[4].
Исследовав материалы дела, суд пришел к выводу, что решение общего собрания, которое принято с нарушением законодательства России и учредительных документов, может быть признано недействительным только при определенных условиях. Одним из таких условий является заявление участника организации, который не принимал участие в голосовании на общем собрании, либо своевременно его не оспорил. Оспорено такое решение может быть в течение двух месяцев со дня, когда участник мог узнать о возникновении у себя такого права.
Как правило, все решения общего собрания принимаются простым большинством голосов, если законодательно не установлены иные требования к процедуре голосования собрания при принятии решения. В связи с тем, что на общем собрании принималось решение без соответствующего кворума, то нельзя и говорить о том, что оно было правомочно. Суд усмотрел в проведении такого общего собрания существенные нарушения со стороны участников, которые были в незаконном порядке отстранены от процедуры управления корпорацией.
Таких примеров судебная практика знает немало. Еще одним аналогичным примером является Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 31 мая 2013 г. по делу № А11-8857/2013, где общее собрание также принимало решения без соответствующего кворума[5]. Примеры судебной практики показывают, что фактически решения были приняты с превышением отведенных для них полномочий.
То есть, компетенция исполнительных органов корпорации, в частности, и общего собрания участников, должна расширяться очень осторожно, поскольку это может стать причиной снижения эффективности и оперативности принятых решений.
Деятельность коллегиального исполнительного органа корпорации, как правило, тоже определяется положениями заключенного с руководством договора. Тем не менее, неясно, кто же должен заниматься разработкой такого договора, определять его содержание, какова должна быть его направленность. Законодательство, например, не содержат прямых указаний на то, что договор в обязательном порядке должен утверждаться общим собранием. Е.В. Тычинская видит следующий выход из сложившейся ситуации. Имеется необходимость в законодательстве закрепить условия заключения такого договора, определить его типовое содержание и отдать преимущество гражданско-правовым нормам при его регулировании. Это будет рационально, так как трудовое законодательство может создать препятствия при смене состава коллегиального исполнительного органа. К исключительной компетенции общего собрания сразу потребуется отнести право на утверждение такого договора[6].
Долгое время в цивилистике существовала проблема с наступлением гражданско-правовой ответственности юридических лиц, среди которых и некоммерческие юридические лица. Так, Е.А.Суханов справедливо отмечал, что о психическом отношении юридических лиц и публичных образований к своему поведению можно говорить весьма условно[7]. По сути, вина некоммерческих организаций напрямую связана с виной его участников, должностных лиц или работников. Вина некоммерческих организаций – это вина любого человека, осуществляющего деятельность данного юридического лица, считает, что нельзя полагать, будто вина некоммерческой организации может выразиться лишь в действиях отдельных лиц, но не в действиях коллектива.
Точку в данной проблеме недавно поставила Экономическая коллегия Верховного Суда России в определении от 17.08.2015 года, посвященном компенсации морального вреда юридическому лицу. Сложность подобных споров существовала в правоприменительной практике длительное время, и, в первую очередь, была связана с последними изменениями, коснувшимися ст.152 ГК РФ, исключающими возможность взыскания в пользу юридического лица морального вреда, который причинен распространением сведений, порочащих деловую репутацию.
Впервые вопрос о компенсации морального вреда был поднят в Постановлении Пленума Верховного Суда России от 20.12.1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда»[8].
Пленум не затронул проблематику правовой природы морального вреда юридического лица, однако, пояснил, что правила о компенсации морального вреда сведениями, которые порочат деловую репутацию, распространяются в равной степени на физических и юридических лиц.
В дальнейшем, подробнее Конституционный Суд России в определении от 4.12.2003 г. № 508-О[9] разъяснил, что юридические лица вправе применять различные способы защиты нарушенных прав, но суды должны принимать во внимание их правовую природу. Поскольку гражданское законодательство не содержит конкретных указаний на способы защиты юридическими лицами своих интересов в суде, но они вправе предъявлять в суд требования о компенсации материальных и нематериальных убытков. В основу данного вывода были положены нормы ст.45 Конституции России, позволяющие каждому лицу защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.
Недавняя правовая позиция Экономической коллегии отразил особое мнение Верховного Суда по поводу компенсации морального вреда юридическим лицам. Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред действиями, нарушающими его личные неимущественные права, а также в других случаях, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации причиненного вреда. В соответствии с ч.2 ст.1099 ГК РФ, моральный вред подлежит компенсации в случаях, предусмотренных законом.
Буквальное толкование указанных норм свидетельствует о том, что компенсация морального вреда возможна только в случае причинения такого вреда гражданину. Во всех других случаях компенсация может иметь место только при прямом указании закона. В ст.1069 ГК РФ прямо не предусмотрена компенсация морального вреда юридическому лицу. Соответственно, Верховный Суд отказал в компенсации морального вреда юридическому лицу.
По нашему мнению, вопрос о моральной компенсации некоммерческих юридических лиц не может ограничиться однозначным ответом в отношении всех без исключения организационно-правовых форм. Безусловно, как искусственное образование, юридическое лицо не может испытывать физические и нравственные страдания, соответственно, правовая природа морального вреда юридических и физических лиц различается. Не следует забывать, что за каждым юридическим лицом находятся физические лица. И если потенциально юридическое лицо не может испытывать нравственных и физических страданий, то физические лица вполне могут ощутить на себе тот моральный вред, который будет причинен юридическому лицу. Думается, что неверно полностью исключать возможность компенсации морального вреда юридическим лицам, что безосновательно лишает физических лиц возможности возмещения причиненного вреда и защиты интересов.
Говоря о совершенствовании гражданско-правовой ответственности некоммерческих организаций после их создания и непосредственной государственной регистрации, отметим следующее:
1) Границы безвиновной ответственности за моральный вред недопустимо безосновательно расширять. Поэтому, предлагаем исключить из ст. 1100 ГК РФ формулировку «иные случаи, предусмотренные законом», так как в настоящее время законодательство и практика таких случаев, кроме оговоренных, не знает.
Подобные изменения сделают перечень ситуаций в ст. 1100 ГК РФ закрытым, и не позволят манипулировать названной формулировкой с целью применения недобросовестными участниками правоотношений в социальной сфере. Следует оговориться, что в будущем допустимо представить возникновение новых ситуаций, которые позволяет говорить о безвиновной ответственности за моральный вред. В таком случае, перечень случаев можно будет дополнять по мере необходимости.
2) Гражданско-правовую ответственность некоммерческих организаций, выполняющих социальные задачи, можно рассматривать как форму реакции на нарушение субъективного гражданского права.
Любое совершенное нарушение является юридическим фактом, влекущим применение к нарушителю определенных мер ответственности. В основании гражданско-правовой ответственности – своеобразное гражданское правонарушение. Несмотря на отсутствие в законодательстве его ключевых элементов, практика подтвердила, что для наступления ответственности необходимо совершение противоправного деяния, наличие причиненного вреда, установление причинно-следственной связи и вины, за исключением ряда случаев.
3) В контексте гражданских правоотношений следует разграничивать понятия возмещения вреда и компенсации, которые по своему содержанию тождественными не являются. Возмещение, как правило, имеет место в случаях, когда речь идет об убытках – имущественном вреде, который выражается в денежной форме. Сущность компенсации заключается в том, что осуществляется в целях смягчения физических и нравственных страданий, устранения переживаний, которые связаны с умалением благ.
Отдельного внимания в вопросах создания и регистрации некоммерческих организаций заслуживает проблема представительства интересов таких юридических лиц.
Необходимые полномочия у представителя интересов некоммерческих организаций и их непосредственное возникновение тесно связано не только с волеизъявлением самого представляемого лица, но и некоторыми юридическими фактами, предусмотренными действующим законодательством.
В частности, ст. 182 ГК РФ указывает, что полномочия представителя интересов некоммерческих организаций могут основываться на нормах закона, доверенности. Следует отметить, что полномочие представителя интересов некоммерческих организаций может пребывать в непосредственной взаимосвязи с обстановкой, в которой он находится.
Что интересно, имущество некоммерческих организаций, передаваемое по договорам поручения и комиссии, также не является их предметом, что сближает указанные договоры с договором доверительного управления, но истинный предмет договора доверительного управления имуществом во многом совпадает с предметами договоров поручения и комиссии – совокупность фактических и юридических действий, которые управляющий готов выполнять в интересах некоммерческих организаций, выполняющих социальные задачи, за соответствующее вознаграждение.
Так, в п.2 ст.1012 ГК РФ законодатель вовсе говорит о любых действиях, которые, безусловно, допустимы в рамках законодательства. В случаях управления отдельными видами имущества некоммерческих организаций, выполняющих социальные задачи, доверительный управляющий обязан согласовывать свои действия с владельцем, либо руководствоваться только теми правомочиями, которые четко определены в договоре. В.А. Болдырев подчеркивает, что материальное благо всегда является целью, желаемым результатом заключаемого договора возмездного оказания услуг[10].
Но не стоит забывать о том, что управление имуществом некоммерческих организаций не должно вступать в противоречие с интересами доверителя. К такому выводу в своем определении пришел Московский городской суд, который рассматривал дело о совершении сделок купли-продажи от имени несовершеннолетнего. Суд определил, что действия законных представителей не могут быть спонтанными и необдуманными, они должны преследовать цель удовлетворения интересов доверителя[11].
Доверительный собственник должен пользоваться и распоряжаться переданными ему финансовыми активами согласно требованиям специальных законов. Так, если установителем доверительного управления финансовыми активами могут быть физические и юридические лица – собственники активов, то от управителя, помимо наличия у него статуса субъекта предпринимательской деятельности, требуется еще и наличие статуса финансового учреждения. Другое требование, соблюдение которого является необходимым условием признания договора заключенным, – достижение сторонами соглашения по всем существенным условиям договора.
Так, кассационным определением Хабаровского краевого суда от 15 февраля 2012 года было определено, что имущество управляющего и доверителя являются различными по назначению предметами. В связи с этим имущество наделяется своей определенной ценностью, важностью. Заявленные исковые требования относительно взыскания денежной компенсации за долю в праве общей долевой собственности не были удовлетворены судом, по следующим причинам:
– истец, а именно управляющий, не смог доказать, что на деньги от компенсации будет приобретено имущество, необходимое для доверителя;
– управляющий не смог доказать, что приобретенное жилье может быть пригодным для проживания в нем доверителя, то есть вырученные от компенсации деньги не принесут прибыли, дохода[12].
Так, основания возникновения полномочий представителя интересов некоммерческих организаций перечислены законодателем непосредственно в ст. 182 ГК РФ. Фактически полномочия представителя могут основываться на законе, на доверенности. Также следует отметить, что возникновению отношений из представительства интересов некоммерческих организаций может способствовать непосредственно сама обстановка, в которой действует представитель.
На наш взгляд, деятельность представителя сводится не только к совершению каких-либо сделок; исходя из смысла закона, представитель может совершать самые разнообразные юридические и фактические действия. Например, для полноценного исполнения поручения представителю интересов некоммерческих организаций может потребоваться провести подготовку вещи для продажи, получить необходимые справки. Так, в рамках агентского договора именно агент, действуя по поручению принципала, совершает юридические и иные действия. Однако, если договор содержит указание на обязательное совершение представителем того или иного действия, то речь будет идти уже не о фактических действиях самого представителя, действующего в интересах представляемого, а о его юридической обязанности.
Совершенствование процедуры использования услуг представителя для защиты интересов некоммерческой организации, прошедшей процедуру регистрации:
1) уровень развитости гражданского общества зависит от уровня правовой защищенности личности, а состояние законности и решения социальных задач является фактором, определяющим стабильность правовых отношений. В современных условиях расширения правового нигилизма и падения уровня правовой культуры общества возрастает значение адвокатуры как института, оказывающего огромное влияние на правовое сознание населения, путем предоставления юридической помощи не только физическим лицам, но и некоммерческим организациям.
2) современное нормативно-правовое регулирование адвокатуры, которая обеспечивает защиту прав, свобод и законных интересов некоммерческих организаций, укрепления правопорядка, повышения уровня правой культуры и снижения правового нигилизма в современном российском обществе, а также, обеспечивает реальное самоуправления адвокатуры через внедрение в ее правовой статус элементов присущих негосударственным (общественным) организациям.
Зачастую, в качестве представителя интересов некоммерческих организаций, выступает адвокат, который в своей деятельности опирается на информацию и документы, представленные доверителем. Весьма важно, чтобы данные сведения от доверителя были достоверными, поскольку, прежде всего, в заблуждение будет введении адвокат, который сформирует ошибочную правовую позицию, которая не будет соответствовать нормам морали.
Однако, п. 7 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката[13] не позволяет адвокатам проводить какие-либо дополнительные проверки информации данных клиента, что дает в тоже время простор для злоупотреблений. По нашему мнению, норма п. 7 ст. 10 Кодекса пребывает в противоречии с принципами нравственности и приоритетом закона над волей доверителя. Для решения данной проблемы предлагается внести изменения в п. 7 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, изложив его в следующей редакции:
«При исполнении поручения адвокат, по общему правилу, исходит из презумпции достоверности документов и информации, представленных доверителем. Однако в случае наличия у адвоката обоснованных сомнений в подлинности предоставленных данных, он имеет право провести их дополнительную проверку за свой счет. Если документы и информация окажутся недостоверными, адвокат имеет право требовать от клиента возмещения понесенных расходов».
Подобные изменения дадут право адвокату при желании провести проверку информации и документов некоммерческих организаций. Если проверка адвокатом не будет осуществлена, то ответственность он нести не будет. Данное предложение заключается не в том, чтобы возложить на адвоката дополнительную ответственность, а чтобы обезопасить его от неправомерных действий клиентов.
Непосредственно после государственной регистрации некоммерческое юридическое лицо может столкнуться с проблемой применения специальных налоговых режимов. Для благоприятного решения общеполезных задач государству необходимо создать гибкую и устойчивую к внешним и внутренним факторам воздействия систему налогообложения. Для поддержки деятельности некоммерческих организаций, выполняющих социальные задачи, используются специальные налоговые режимы, благодаря которым не только создается особый порядок определения элементов налогообложения, но и происходит освобождение налогоплательщиков от обязанности по уплате отдельных налогов и сборов (ст. 18 НК РФ)[14]. Официальные данные ФНС РФ свидетельствует о постепенном увеличении количества налогоплательщиков, использующих специальные налоговые режимы (5 726 915 лиц в 2016 г. и 5 958 421 лиц в 2018 г.)[15].
Для некоммерческих организаций, в соответствии с нормами ст. 18 НК РФ, на региональном уровне также могут разрабатываться специальные налоговые режимы. Например, в Саратовской области для впервые зарегистрированных индивидуальных предпринимателей, выполняющих социальные задачи, действуют двухлетние «налоговые каникулы». Наиболее востребованной среди специальных налоговых режимов является упрощенная система налогообложения, применение которой не зависит от вида предпринимательской деятельности, а ограничения размера годового дохода позволяют применять данный режим малому и среднему бизнесу, индивидуальным предпринимателям и организациям.
В науке высказываются мнения, что «в настоящее время российская налоговая система устанавливает для субъектов хозяйствования весьма жесткие требования, а порядок взимания налогов не отличается простотой и гибкостью»[16], что, по нашему мнению, усложняет применение некоммерческими организациями, выполняющими социальные функции, специальных налоговых режимов.
Современная система налогообложения в Российской Федерации громоздка и облагает налогоплательщиков непосильным налоговым бременем, что, соответственно, не позволяет достичь основной цели введения специальных налоговых режимов – снижения налоговой нагрузки и увеличения поступлений от взимания налоговых платежей в бюджет.
Фактически на практике, о чем свидетельствует определение Московского городского суда от 6.03.2019 г. № 33а-336/2019, совершенно не соблюдается норма п. 6 ст. 3 НК РФ, в соответствии с которой акты законодательства Российской Федерации о налогах и сборах должны быть понятными и доступными, дабы каждый налогоплательщик знал точно: какие налоги и за что именно он платит. По справедливому утверждению Г.А. Мухамадеева, «субъектам хозяйствования необходимо на высоком профессиональном уровне разбираться в системе налогообложения»[17], либо пользоваться услугами соответствующих специалистов, что весьма затратно, поскольку допускать ошибки при исчислении и уплате налогов нежелательно.
Следующей проблемой, возникающей в процессе применения специальных налоговых режимов некоммерческими организациями является качество налогового контроля и налогового мониторинга. Среди российских исследователей бытует мнение о том, что эффективность и стабильность налоговой системы России зависит от качества осуществляемого налогового контроля[18]. Российский законодатель пошел иным путем и ввел институт налогового мониторинга, который направлен на проверку правильности, своевременности и полноты уплаты налогов и сборов. Мониторинг отличается от контроля тем, что инициатором такой проверки выступает некоммерческая организация, выполняющая социальные задачи.
В настоящее время отказываться от налогового мониторинга нельзя, ведь он позволяет некоммерческим организациям получать от налоговых органов разъяснения по некоторым вопросам, соответственно, полученный ответ будет применим к конкретной ситуации. Именно налоговый мониторинг позволит избавиться налоговым органам от устоявшейся практики ведения разъяснительной работы, при которой одно информационное письмо может применяться всеми налогоплательщиками сразу, без учета произошедших изменений в действующем законодательстве о налогах и сборах. Думается, что для быстрейшего внедрения и закрепления мониторинга в России необходимо разработать определенный план действий, который бы содержал примерный алгоритм осуществления налогового мониторинга.
В настоящее время российская налоговая система устанавливает для некоммерческих организаций непосильные требования, которые явно тормозят развитие всей сферы хозяйствования в стране, следовательно, реформирование специальных налоговых режимов в настоящее время еще не исчерпало себя. Потребность в дальнейшем совершенствовании вызвана наличием затруднений некоммерческой организации при переходе с одного налогового режима на другой, а также необходимостью повышения допустимых значений ограничивающих порогов для ведения упрощенной системы налогообложения и дублированием систем налогообложения для некоммерческих организаций. Предлагаются следующие способы решения проблем:
1) Во избежание внезапной утраты права работать по упрощенной системе налогообложения по различным причинам (при открытии филиала организации, превышении доли других организаций в уставном капитале, превышении численности работников) каждому субъекту РФ необходимо провести исследование структуры рынка на своей территории, а также выяснить характеристики налогоплательщиков, которым требуется снижение налогового бремени для развития. Например, наличие представительств и филиалов, число работников в штате и другие характеристики.
2) Необходимо выявить налогоплательщиков, которым требуется переход на упрощенную систему налогообложения или другой специальный налоговый режим, однако их показатели не соответствуют требованиям, предъявляемым законом. Таким образом, представляется необходимым переориентировать специальные налоговые режимы на более широкий круг некоммерческих организаций, задействованных в социальной сфере.
3) Альтернативным решением указанных выше проблем и недостатков является снижение налоговых ставок по единому налогу, уплачиваемому в связи с применением упрощенной системы налогообложения. Так, применение упрощенной системы налогообложения имеет как преимущества, к примеру, замена нескольких налогов одним, пониженная налоговая ставка, так и недостатки, которых не так и мало, к примеру, наличие ограничений численности работников, трудоемкость ведения отчетности и другие, о которых говорилось выше.
Таким образом, механизм налогообложения некоммерческих организаций с использованием специальных налоговых режимов можно и нужно совершенствовать путем сочетания интересов предпринимательства и государства. Для этого потребуется отказаться от усиленной реализации фискальной функции налогового обложения и перейти к использованию налоговых стимулов при выполнении социальных задач. На наш взгляд, подобные условия позволят предпринимательству действительно развиваться, усилит его социальную значимость и станет стимулом для привлечения инвесторов. Дабы налогообложение было посильным для некоммерческих организаций, необходимо предпринимательскую деятельность сделать легальной, доступной и прозрачной, особенно, если речь идет о выполнении общезначимых задач.
Значимость института реорганизации юридических лиц, в том числе и некоммерческих организаций, прошедших процедуру государственной регистрации, была подтверждена ещё в Концепции развития гражданского законодательства, которая 18 июля 2008 г. Указом № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации», которая была разработана наравне с внесением изменений в ГК РФ. В частности, абз.2 п.1 ст.57 ГК РФ позволяет проводить реорганизацию некоммерческой организации с одновременным сочетанием её различных форм, закрепленных законодательно, что можно считать абсолютным нововведением (комбинированная реорганизация некоммерческих организаций). Фактически существующие формы реорганизации имеют в настоящее время комплексный характер.
Так, п.1 ст.57 ГК РФ указывает, что реорганизация с участием более двух юридических лиц с различной организационно-правовой формой возможна только в том случае, если действующим законодательством допускается преобразование юридического лица из одной формы в другую. То есть, в законодательстве предусмотрены случаи, когда осуществление реорганизации для некоммерческих юридических лиц невозможно в силу разнонаправленности их функционирования.
Кроме того, в ГК РФ имеет место императивный запрет о преобразовании коммерческого юридического лица в некоммерческое, и наоборот. Ранее такие ограничения имели место только в отношении унитарных предприятий, государственных и муниципальных учреждений, некоммерческих корпораций. Норма о запрете такого преобразования является отсылочной, так как дополнительные ограничения о реорганизации некоммерческих организаций могут содержаться в других федеральных законах.
Сущность такого нововведения фактически позволит избежать в будущем искажения юридической природы и правового статуса некоммерческих организаций. Придерживаясь позиции Т.А. Нуждина, отметим, что после произошедших изменений в гражданском законодательстве можно выделить совмещенную, смешанную и комплексную реорганизацию[19].
Статья 60 ГК РФ подробно регламентирует вопросы, связанные с гарантиями и защитой прав кредиторов реорганизуемых юридических лиц. Решение на практике данного вопроса является самым важным в сфере реорганизации некоммерческих организаций поскольку процедура реорганизации может использоваться и недобросовестными участниками хозяйственной деятельности, например, для уклонения от исполнения своих прямых обязательств перед кредиторами. Так, Арбитражным судом Республики Татарстан по делу № А65-23963/2016 установлено, что благотворительный фонд, к которому осуществлялось присоединение, является одновременно учредителем и участником ещё 673 организаций[20].
Статьи 60.1 и 60.2 ГК РФ предусматривают специальное регулирование последствий признания реорганизации несостоявшейся и недействительной. Например, Верховный Суд Российской Федерации в определении от 29 декабря 2016 г. по делу № 308-ЭС16-17668[21] отказал фонд в признании сделки по реорганизации недействительной. Суд пояснил, что реорганизация – это не просто сделка, а процедура, которая совершается законодательно установленным способом с целью прекращения и возникновения юридических лиц, следовательно, на неё не распространяются нормы ГК РФ, которые регулируют условия недействительности сделок. В тоже время, именно Верховный Суд Российской Федерации в определении от 18 марта 2015 г. по делу № 305-ЭС14-4611[22] отметил, что надлежащим способом защиты, который позволяет восстановить нарушенные права, является предъявление требований о признании сделки по реорганизации недействительной.
По общему правилу, ликвидация некоммерческой организации способна причинить немалый материальный урон физическим лицам, которые задействованы в сложившихся правоотношениях по социальному обеспечению. В связи с этим нередко, во избежание таких последствий предпринимаются меры по реорганизации некоммерческой организации. Реорганизация такой организации, проведенная своевременно в законодательно предусмотренном порядке, позволяет не только «спасти» деятельность организации, но и избежать негативных последствий.
Юридическая цель реорганизации некоммерческих организаций состоит в создании и прекращении деятельности таких организаций, тогда как экономическая цель реорганизации направлена на оптимизацию деятельности некоммерческих юридических лиц.
На наш взгляд, процедура реорганизации некоммерческой организации, не может признаваться сделкой, поскольку кроме юридических фактов, реорганизация включает в себя и другие действия, которые сами по себе не влекут гражданско-правовых последствий.
Итак, во многом насущная необходимость реформирования процедуры реорганизации некоммерческой организации вызвана активным развитием рыночных отношений, высокой степенью развития социально-правовых средств и методов регулирования. Представленный взгляд на изменения в ГК РФ дает основания полагать, что процедура реорганизации некоммерческой организации, значительно упрощена, хотя на практике обладает сложным юридическим и фактическим составом.
Представляется, что нормы статей ГК РФ, посвященные реорганизации некоммерческой организации, должны быть значительно детализированы, особенно в контексте терминов «добросовестность» и «злонамеренность». Это поможет участникам процедуры реорганизации разобраться в том, что им можно, а что нельзя делать. На практике реорганизация не может признана недействительной или несостоявшейся, таковыми могут быть только последствия ее проведения. Таким образом, помимо коммерческих организаций, российскому законодательству известны некоммерческие корпоративные организации, основы регулирования которых определены в параграфе шестом главы 4 ГК РФ. В широком смысле, деятельность некоммерческих корпораций не направлена на получение прибыли и распределение дохода между их участниками. Тем не менее, законодатель устанавливает возможность получения дохода как результата достижения основных целей корпорации. Внутри некоммерческих корпораций обязательно создаются исполнительные органы, осуществляющие корпоративное управление, в числе основных органов названо общее собрание участников.
[1] Целовальников, А.Б. Новеллы ГК России и реформирование системы юридических лиц / А.Б. Целовальников // Законы России: опыт, анализ, практика. – 2015. – № 7. – С. 64.
[2] Федеральный закон от 19.05.1995 № 82-ФЗ, в редакции от 1.05.2019 «Об общественных объединениях» // Собрание законодательства РФ. – 1995. – № 21. – Ст. 1930.
[3] Мусин, А.В. Модернизация Гражданского кодекса Российской Федерации / А.В. Мусин // Арбитражные споры. – 2016. – № 1. – С. 44.
[4] Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 18.08.2013 по делу № А19-24933/13 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана.
[5] Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 31.05.2013 по делу № А11-8857/2013 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана.
[6] Тычинская, Е.В. Последствия выхода за пределы полномочий лицом, реализующим функции единоличного исполнительного органа хозяйственного общества / Е.В. Тычинская // Современное право. – 2017. – № 9. – С. 91.
[7] Гражданское право: в 2 т. Т. 1. Учебник / отв. ред. Е.А. Суханов. – М.: БЕК, 1998. – С. 533.
[8] Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20.12.1994 № 10, в редакции от 6.02.2007 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» // Российская газета. – 1995. – № 29.
[9] Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 4.12.2003 № 508-О // Вестник Конституционного Суда РФ. – 2004. – № 3.
[10] Болдырев, В.А. Признание договора незаключенным как способ защиты гражданских прав / В.А. Болдырев // Законы России: опыт, анализ, практика. – 2018. – № 4. – С. 63.
[11] Определение Московского городского суда от 10.02.2012 № 33-4087 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана.
[12] Кассационное определение Хабаровского краевого суда от 15.02.2012 по делу № 33-1042 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана.
[13] Кодекс профессиональной этики адвоката, принят I Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 (ред. от 20.04.2017) [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана.
[14] Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая) от 31.07.1998 № 146-ФЗ, в редакции от 1.05.2019 // Собрание законодательства РФ. – 1998. – № 31. – Ст. 3824.
[15] Статистика и аналитика. ФНС РФ [Электронный ресурс]. – URL: https://www.nalog.ru/rn77/related_activities/statistics_and_analytics/
[16] Ногина, О.А. О понятии и признаках специального налогового режима / О.А. Ногина // Актуальные проблемы российского права. – 2017. – № 11. – С. 68
[17] Мухамадеева, Г.А. Способы получения налоговой выгоды / Г.А. Мухамадеева // Финансовое право. – 2017. – № 12. – С. 33.
[18] См., напр.: Никитин, В. Совмещение УСНО и уплаты ЕНВД: особенности налогообложения / В. Никитин // Автономные учреждения: бухгалтерский учет и налогообложение. – 2018. – № 12. – С. 49.
[19] Нуждин, Т.А. Комбинированная реорганизация юридических лиц / Т.А. Нуждин // Право. Журнал Высшей школы экономики. – 2018. – № 1. – С. 153.
[20] Решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 26.01.2017 по делу № А65-23963/2016 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана..
[21] Определение Верховного Суда РФ от 29.12.2016 № 308-ЭС16-17668 по делу № А53-26743/2015 [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана..
[22] Определение Верховного Суда РФ от 18.03.2015 по делу № 305-ЭС14-4611, А41-348/13 // [Электронный ресурс]. Документ опубликован не был. – Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». – Загл. с экрана..
